Совершенно сексуальное стихотворение

   

                I.
            
               Ты оказалась смелее
               многих и многих –
               вечером,
               поднимаясь по лестнице страсти,
               ты приходишь в мой дом,
               застывший стрельчатой башней,
               на склоне горы высокой.
               Твой чувственный рот
               краснеет
               на фоне чернеющих туч,
               волосы
                развевает ветер,
               соленый от океанских брызг. Этот
               рекламный снимок - губная помада,
                цвет алый,
               самый писк -
               обошел все столицы мира
               и теперь
               висит у меня на стене -
               слава богу, что американской фотографии -
               двести лет.
               Чувствуя неизбежность
               нашей волнующей встречи,
               я постарался немного –
               мой дом стоит на обрыве,
               внизу
                океанский прибой
               бьется о скалы
               без устали.
               .
               Поправляя волосы,
               смотришься в зеркало,
               немного улыбаешься мне, а я,
               окидывая взглядом тебя,
               убеждаюсь еще раз,
               что я не ошибся.
               Миллионы мужчин за тысячи лет
               желали тебя,
               но сейчас
               ты пришла ко мне.
               Косишься на широкое ложе,
               одобрительно
               оцениваешь
               пустоту моей комнаты -
               зеркала,
               камин, пылающий в углу,
               на стенах –
                картины прерафаэлитов.
               Мы садимся напротив друг друга,
               два мягких кресла принимают нас
               с легким стоном.
               "Я умираю без музыки" -  говоришь ты мне,
               и я наливаю нам кофе
               и ставлю "Teach me tonight".
               Твои стройные ноги
               уже не дают мне покоя
               и ты, смущаясь, пытаешься спрятаться
               в кресле. Напрасно,
               сколько раз за тысячи лет
               я карабкался к тебе, я целовал тебя,
               я ласкал тебя, я восхищался тобой -
               память миллионов мужчин жива во мне.
               Через стеклянную стенку
               нам виден закат -
               солнце садится в тучи над океаном,
               напоминая рекламный снимок,
               где твой чувственный рот
               пылает на фоне неба
                и черных взбалмошных волос.
               С наступлением сумерек,
               ты начинаешь меняться,
               как кошка, мурлычешь о прелестях жизни,
               о том, о сем,
               и о своем житье-бытье.
               Я тебя внимательно слушаю,
               стараясь не пропустить
               ни одного твоего взгляда
               или, рук твоих тонких, движенья.
               Это выдержать
               нелегко
               и ты подходишь ко мне,
               берешь меня за руки,
               и мы идем танцевать,               
               нежно целуя друг друга,
               время от времени.

                II.

               Наша одежда - на мне был добротный,
               серый, английский костюм
               и ослепительная рубашка,
               на тебе - короткая юбка,
               пояс широкий, жемчужная блузка
               и блестящий короткий пиджак –
                начинает стеснять нас
               в движеньях.
               Одну за одной,
               мы снимаем детали нашей одежды.
               Постепенно красота наших тел проступает.
               Миллионы лет эволюции
               подготовили наши тела
               для занятий любовью.
               Что было дальше, едва ли
               соплеменники наши
               смогут прочесть без стыда,
               хотя сами достаточно часто
               совершают такие поступки.
               Мы прижались друг к другу,
               и я на руках,
               перенес тебя
               на просторное ложе.
               Здесь, среди мягких подушек,
               ты уже знала, что делать.
               Сколько раз за тысячи лет
               ты ласкала меня, ты целовала меня,
               ты кусала меня, ты восхищала меня -
               память миллионов женских тел
               жива в тебе.
               Извиваясь,
               ты пытаешься выскользнуть
               из моих рук,
               но я успеваю ловить тебя
               снова и снова,
               пока, наконец, возбужденная,
               ты оставишь попытки ускользнуть от меня.
               Наших тел
               положение,
               разгоряченных движением,
               определяется
               миллионами оцифрованных точек

               в одной,

               лишь нам известной,

               системе координат.

               Через вечность,
               ты изогнувшись,
               стоишь надо мной на коленях,
               твоя грудь - над моей,
               мы мурлыкаем вместе
               от радости быть вдвоем.
               Луна серебрит немного
               наши тела. Океан
               за стеклянной стенкой
               затих...
               Тростниковая флейта
               звучит вдалеке...
            
                август 1990