Она пришивает мальчику потерянную тень

Она пришивает мальчику потерянную тень -
Энную по счёту - это уже традиция.
Она - приёмная мать одиноких детей -
Умерших в младенчестве - или так и не родившихся.

Серебристой форелью - игла в руках снуёт -
Тень ложится на тело - сиреневым муаром.
И украдкой следит за девочкой тот,
Кто сам себя ещё не понимает.

Кто она ему - мама или сестра -
Или что-то другое - пока ещё тайное?
И чувствует он - кусачий колючий страх -
Мальчик, который бесстрашно в небе летает.

Страх кусает - как свитера грубая шерсть -
И, не желая того, он вспоминает -
Сколько ему было лет - пять или шесть -
Когда он в последний раз виделся с мамой?

Он из коляски выпал - или забрёл,
Играя в мяч - туда, куда не положено?
Может быть, всё это было - глупой игрой -
Может быть, всё окажется - пошлой ложью.

Может быть, было всё - не то и не так,
А был приют - и сосунок упрямый,
Который выл, как волчонок - и всё мечтал,
Чтобы его вернули обратно - к маме.

А мать его - пила неразбавленный джин -
И колотила его - потому и забрали.
Может быть, так всё и случилось - скажи?
Шепчет он еле слышно одними губами.

Может быть, это правда - а он забыл -
Не слушал то, что говорили люди.
И убежал от приюта -  и от судьбы -
На свой сказочный остров Нетинебудет.

Быть может, его сажали в чёрный подвал -
В назидание всем остальным - чтоб неповадно
Было. И, как волчонок, он подвывал -
И то ли маму, то ли сестру звал он.

Венди - откуда это имя пришло?
Он ногтями царапал его на стенах.
Это тоже была - сказка и ложь -
Но она утешала его неизменно.

Девочка-мама - не та, что била его -
Или лизала, дыша в лицо перегаром -
А та, что летела вместе с ним в небосвод,
С которой они под облаками играли.

Девочка Венди - с венцом золотых кудрей -
Они её лицо, как лучи, окружали.
Ему говорили - фантазии - это грех -
И он грешил - рьяно, со всем прилежанием.

Он поднимался вместе с ней в небеса,
И освещался весь мир - её волосами.
Сколько раз он отважно её спасал?
Сколько раз она его нежно спасала?

И он засыпал - от слёз и полётов устав -
Свернувшись в углу - в сыром холодном подвале.
И трепетали беззвучно его уста -
Видно, во сне девочку Венди звал он.

А где-то рядом - совсем недалеко -
От приютской темницы - один или два квартала -
Какая-то девочка долго смотрела в окно -
И вспоминала того, с кем во сне летала.

И вспоминала его голубые глаза -
Лихое перо на шляпе, давно не чищенной.
Ей говорили, что подходить нельзя
Близко - к этим грязным приютским мальчишкам.

Она кивала и слушалась - им видней.
Взрослые мудрые - взрослые знают правила.
И так тянулась цепь - из унылых дней -
И только ночью она летала - играла -

Любила - смеялась - и пришивала тень
Какому-то дикому и непослушному мальчику.
Потом наступал обезличенный серый день -
И всё повторялось - всё так же, а не иначе.

А где-то рядом - стыл ледяной подвал -
И тот, о ком она наяву и не ведала -
Запертый в нём - во сне исступлённо звал
Одними губами - маму - девочку Венди.

И не коснуться - и не достать рукой.
Стальные решётки зубасты и непреклонны.
И говорят - в мире закон такой -
Но только - к чёрту тогда такие законы!

И он вырезает - ножами зубов из груди -
Своё давно уже зачахшее сердце -
И посылает ей - с криком «Приди!» -
Чтобы она - услышала наконец-то.

А будет надо - он оторвёт от души
Свою тень - и пошлёт ей, пожалуй.
Потом она сможет её пришить -
Она ведь столько раз её пришивала.