Бегун

               Весна неторопливо, мелкими шажками, пришла в наше село, закрутила хмелью полюбовной головы мужикам, не особо обращая внимание на возраст. На деревьях растолстели почки с зелёными носиками ; коты оглашенно заорали от нерастраченной страсти.
               У забора ближайших соседей о чём-то шепчется с хозяйкой "Квашня", бабка без души и с лютой ненавистью ко всему живому.
               - Господи! Да неужто ? Да как же это так ?- закрывая лицо руками, плачет пухленькая Милка, жена непутёвого обговариваемого Васьки.
               - Да за что же он, падла рыжая, так со мной ?
               Милка стремительно, несмотря на полноту, поворачивается и несётся домой. "Квашня", хмыкнув, бредёт к себе, помогая клюкой, грузно передвигая ноги.
               Через пару минут оглушительно хлопает дверь в Милкином доме,
оттуда пулей вылетает Васька-"Бегун", местный "мачо", явно не успевший одеться, в трюселях да кирзовых сапогах на босы ноги. Разъярённая Милка бросает ему вслед полено :
               - Кобелюка проклятущий ! Половину баб по селу оприходовал ! На улицу выйти стыдно - пальцами люди показывают. У, ирод !"
               "Бегун", не оглядываясь, несётся мимо моего забора, подтягивая на ходу сползающие яркие, с жёлтыми попугайчиками, длинные трусы.
               - Вот дура!- задыхаясь, пришёптывает Васька,- чего дровенякой-то швыряться! А ну, да попадёт по голове аль по причинному месту!
               Васька скрывается за кустами около поворота на кладбище. Там живёт недалеко его школьный сотоварищ, Петро. Любопытные сельчане проводили его взглядами, пошушукались, посмеялись. Уж не впервой по проторенной тропе бегает Васька от жены, чтобы та не успела его помутузить. И синяки под глазами светились, и спина не могла разогнуться после Милкиной тяжёлой руки. А вот поди ж ты. Каждую весну история повторяется, один в один.
               Если на Ваську посмотрит кто посторонний, то увидит только мужичка худоватого, особо в ногах, росту среднего, с ярко-рыжими вихрами, торчащими разудало во все стороны. Глаза у Васьки большие, незабудкового цвета; ушки-лопоушки маленькие, круглые, торчат антеннами в разные стороны. Да ещё веснушки на лице повсюду, будто солнце Ваську обцеловало. А местный-то люд знает Ваську настоящего, того, что глубоко внутри рыжего закопался.
               "Бегун" любит всех женщин по селу и неважно, замужем они или одиночки, толстые или худые. Бабник, в общем. Вот руки у Васьки "золотые" : кому в крыше прореху заделает, кому забор подправит, кому на своём стареньком тракторе под дом прямо зерно, что на пай выдают, завезёт. Коли  надо- инструментом поделится, кукурузы на посадку даст.
                Вот только сильно страстный Васька, как весенние коты. И,по доброте душевной, раздаривает свою страсть направо и налево, благо желающих хоть отбавляй. За помощь Васькину по дому платят бабы не деньгами, не самогонякой, а своей глубоко припрятанной любовью. А он не больно-то от такого бартера и отказывается. Как идёт по селу с пылающими, словно заря, ушами- факт, что страстью поделился.
               Завистников по улицам полно, вот со всех сторон и стекаются к Васькиной жене новости. Сегодня вон "Квашня" все тайны подсмотренные выдала. А Милка на расправу скорая, полено в руки- и всё, конец Ваське. Благо сейчас удрать успел. За эти удирания Ваську "Бегуном" и прозвали.
               Пять лет уж, как окрыляет "Бегун" женскую половину села. Неожиданно для себя как-то силушку свою мужицкую понял : и жене хватает,
и чужим ещё достанется. А как только понял - всё, распыляться начал. По весне прямо на износ идёт, да ещё дома Милка выполнения супружеских обязанностей требует. Баба здоровая, чуть ли не на полторы головы выше мужа. Обхватит его, прижмёт к себе и шепчет жарко :
              - Солнышко ты моё рыжее ! До чего ж ты мне в душу запал ! Я под руками твоими шершавыми таю, как масло на блюдечке.
               "Бегун" свою жену любит : она и хозяйка ещё та, и волнующе пышнотелая и пышногрудая, да и в постели королева. Ваську за всё ценит, подхваливает за руки работящие, за голову умную,  за силушку мужицкую всякую. Только устаёт иногда Васька от домашней той любви. Сядет иногда средь ночи на кухне, помятый, обцелованный, отдыхает от жены, уставившись куда-то в потолок, руки-ноги дрожью ходят. А в планах на завтра уже очередная "Неутешенная". Главное- прибежать от неё, пока Милка ещё коров на ферме доит. Сам-то он пенсионер, свободного времени ой-ой-ой сколько !
              Иногда идёт Васька с женой по селу, а там через каждые пять шагов окрылённые его любовью бабы встречаются. И те, что побывали с Васькой в раю, при встрече румянцем покрываются, глаза счастливые опускают. А Васька, держа свою жену за руку, приветствуется со всеми, гордо и незаметно улыбаясь... Шалун!.. 
              Поговаривают, что даже бабку "Горобчиху", одинокую и обозлённую из-за этого на весь мир, Васька облагородил своим желанием, после того, как перекопал той огород. Бабка чай пригласила его попить. А дальше- полная неожиданность для них обоих и случилась...Бабка теперь мягче стала, улыбка иногда проглядывает, когда по улице идёт. Для рая и на небо не обязательно попадать...
              Вечер сегодня жаркий от страстей выдался. К вечеру ветерок   озорной задул. И, когда уже смеркаться стало, увидела я "Бегуна". Опустив голову, он медленно брёл к себе домой. Увидев меня, безнадёжно махнул рукой, шепнул :
              - Сдаваться иду. Пожелай мне, Николавна,удачи.
              Кирзовые сапоги гирями давили Ваську к земле, рыжие вихры устало улеглись на непутёвую голову. А на крыльце уже ждёт Милка, большая, грозная, скрестив руки на толстом животе. Ногами на месте перебирает, будто вот-вот старт возьмёт.
              Васька понуро подходит к крыльцу, зябко передёргивая худыми плечами, ожидающе уставился на Милку. Та медленно спускается вниз, сгребает Ваську в охапку и, рыдая, заносит его в дом. Весна... Она же прощать помогает...
              У меня прихватило сердце и я, как всегда, сижу у окошка, как раз напротив Васькиного дома. Долго ещё не гаснет свет у соседей. Видны силуэты, большой и маленький... Чай пьют... Разговоры разговаривают... Вот в спальню пошли в обнимку. От виноватости "Бегун" ещё долго-долго будет целовать мокрое от слёз и такое родное Милкино лицо, обнимать и нежить полное податливое тело, где знакома каждая складочка и родинка. И затихнет Васька до утра на мягкой Милкиной груди...

             ...Вот и подошли к концу мои "Сельские подгляделки". Они о людях, живущих недалеко от меня : старый одинокий дед, алкоголик, трус и вор, злая бабка и Васька, рыжий, чудной, добрый и открытый для всех человек...Я сроднилась с ними, как с землёй, на которой живу. Вместе с ними я грущу и радуюсь, плачу, когда горе к кому-то прибежит. Такие вот они - настоящие, без фальши, живущие каждый по своей возможности... А возможности в селе очень и очень маленькие...