Прощай, Родина

                ***

                "Привет.
              Ты кто?
           Меня зовут Колян.
         Я из Орла...
        Ты знаешь этот город?
        Там воздухом одним бываешь пьян...
         Да попаду туда теперь не скоро.
          Видать, придется задержаться здесь.
            Похоже, нам с тобою дело есть.
              Сработаемся, думаю, подруга.
                Вот только времени у нас чуть-чуть.
                От силы час - и первые придут...

                ...Давай-ка оглядимся по округе.

                Ну что, нормально.
                Перед нами мост,
                За ним дороги, в общем-то, прилично.
                И рожь вокруг под человечий рост,
                Нас маскирует от врага отлично.
               Шесть ящиков снарядов, карабин...
         ...нет, надо же. Остался тут один.
          Здесь одному не продержаться долго...
        В момент убьют - не будет никого,
       И полк погибнет... все до одного...
      И пушку потеряем мы без толку.

       Ну, что тут ныть...
        Сиди и жди салют.
          Сам вызвался - веди себя достойно.
            В конце концов, авось и не убьют,
               Все выпустишь - иди себе спокойно.
                Короче, что тут думать да гадать.
                Осталось нам с тобой сидеть и ждать...
                ...Так как, ты говоришь, тебя прозвали?
                Сорокопятка - Родина, прощай?
                Не обижайся... я бы так считал,
                Что прозвище твое сродни медали..."

                Неспешно с пушкой разговор он вел,
                Как будто с лучшим задушевным другом...
                Июльский день неторопливо шел,
                И солнце плавно двигалось по кругу...
             И было все спокойно до тех пор,
           Пока вдали не загудел мотор,
         И пыль на горизонте не всклубилась...
        Порядок действий ясен был и прост...
       
     ...И первый танк заполз на чертов мост...

         И время навсегда остановилось...

            ***


Николай Владимирович Сиротинин (7 марта 1921, Орёл — 17 июля 1941, Кричев, Белорусская ССР) — старший сержант артиллерии. Во время Великой Отечественной войны, прикрывая отступление своего полка, в одном бою в одиночку уничтожил 11 танков, 7 бронемашин, 57 солдат и офицеров противника.

Под натиском 4-й танковой дивизии Хайнца Гудериана, которой командовал фон Лангерман, части 13-й армии отступали, а вместе с ними и полк Сиротинина. 17 июля 1941 года командир батареи принял решение оставить у моста через реку Добрость на 476-м километре шоссе Москва — Варшава одно орудие с расчётом из двух человек и боекомплектом в 60 снарядов прикрывать отступление с задачей задержать танковую колонну. Одним из номеров расчёта стал сам комбат; вторым добровольно вызвался Николай Сиротинин.

Орудие было замаскировано на холме в густой ржи; позиция позволяло хорошо просматривать шоссе и мост. Когда на рассвете показались колонна немецкой бронетехники, Николай первым выстрелом подбил вышедший на мост головной танк, а вторым — замыкающий колонну бронетранспортёр, тем самам создав пробку на дороге. Командир батареи получил ранение и, поскольку боевая задача была выполнена, отошёл в сторону советских позиций. Однако Сиротинин отказался отступать, поскольку при пушке по-прежнему оставалось значительное количество неизрасходованных снарядов.

Немцы предприняли попытку расчистить затор, стащив подбитый танк с моста двумя другими танками, но и они были подбиты. Бронемашина, попытавшаяся преодолеть реку вброд, увязла в болотистом берегу, где была уничтожена. Немцам долго не удавалось определить местоположение хорошо замаскированного орудия; они считали, что бой с ними ведёт целая батарея. Бой продолжался два с половиной часа, за это время было уничтожено 11 танков, 6 бронемашин, 57 солдат и офицеров.

К моменту, когда позиция Николая была обнаружена, у него осталось всего три снаряда. На предложение сдаться Сиротинин ответил отказом и отстреливался из карабина до последнего.

Немецкое наступление было приостановлено на 2,5 часа.


*17 июля 1941 года. Сокольничи, близ Кричева. Вечером хоронили неизвестного русского солдата. Он один стоял у пушки, долго расстреливал колонну танков и пехоту, так и погиб. Все удивлялись его храбрости… Оберст (полковник) перед могилой говорил, что если бы все солдаты фюрера дрались, как этот русский, то завоевали бы весь мир. Три раза стреляли залпами из винтовок. Все-таки он русский, нужно ли такое преклонение?*

— Из дневника обер-лейтенанта 4-й танковой дивизии Фридриха Хёнфельда.


Н. В. Сиротинин так и не был представлен к званию Героя Советского Союза. По словам родственников, для оформления документов нужна была фотография, но единственная имевшаяся у родных фотокарточка была утеряна в эвакуации. Согласно официальному ответу Главного управления кадров Министерства обороны СССР, для представления Н. В. Сиротинина к высокому званию нет оснований, поскольку в годы войны вышестоящим командованием не было принято такого решения, а в послевоенные годы повторно рассматривались только нереализованные представления.

Когда сестре Николая репортёры задали вопрос, почему именно Николай вызвался прикрывать отступление дивизии, Таисия Владимировна ответила: «Мой брат не мог поступить иначе».