По тебе грустит свирель

                О.В.
Амбразуры глаз твоих
диких, чувственных и влажных
время делят на двоих —
сумасшедших и отважных

открывателей того,
что всегда звалось любовью.
Старый, пьяный Саваоф
их подбадривает; бровью

над комодом в уголке
в доме бабушки соседской,
тенью днем на потолке,
ночью светом спички шведской.

Гастролирует апрель,
и с гагаринской улыбкой
вся апрельская артель
красит мир белесой дымкой.

Вдалеке клубится май,
будет весело и классно.
Все что классно, то опасно.
Скажет мама: — Не езжай.

Папа разведёт руками,
младший брат пожмет плечами.
Голос внутренний визжа
долбит мозг: — Езжай, езжа…!

Воздух — дорогой колон,
мир вокруг — зелёный колер,
а душа сдалась в полон
страху, что давно уж помер.               

Не товарищ страх весне,
пот его холодный, скользкий.
Бог, не дай и в страшном сне
ей взрастить синдром стокгольмский

к той, чья грязь вослед летит
разбежавшихся колоний,
чей мокрушник и наймит
в чай правдивцу льёт полоний.

Мышцею стальной звенит,
в круг тебя кольцо сжимая.
И душа её смердит,
да и плоть полуживая.

Но весна! Поверь в апрель,
сбей с себя пыль декаданса,
на песке твой след от танца...
По тебе грустит свирель.

Апрель 2016 Сиэтл