Он стоит высоко

Он стоит высоко - примороженный - на постаменте.
Днём - на солнце, ночью - в лунной темноте.
Мимо него проходят взрослые и дети -
Мокрые зонты, платье-клёш, канотье.

Когда-то давно - мимо катились экипажи -
Десять - или десять по десять лет назад.
Или десять веков - ему никто не подскажет,
А сам он никак этого не может узнать.

Он даже толком не знает, что время значит -
Хотя на башне в парке часы бубнят.
Но равнодушен к ним мраморный мальчик -
Что в этих минутах, часах и днях?

Даже в веках - хотя меняются годы -
А с ними моды - и разговоры людей.
И иногда кажется - всё по-другому,
А иногда - что это всё тот же день -

Когда его на пьедестал воздвигли,
Из мастерской скульптора привезя.
И он стоял - чистый, белый, как лилия - 
Глядя на мир, широко распахнув глаза.

Люди считали, что он - лишь имитация,
Всего лишь принявший форму каменный столб.
А он хотел улыбаться - хотел смеяться -
Хотел человеческой жизни - самой простой.

Он был восторженный - был наивный и глупый -
Ему казалось, что парк - это райский сад.
Летящие бабочки - и девчоночьи юбки -
Во всём он видел сказки и чудеса.

Годы текли дождями по коже гладкой -
Она желтела, точно он загорал.
Ему наскучило всё в пасторальном парке -
Он понял, что этот парк - никакой не рай.

А может статься, в раю - точно так же скучно -
Там также возятся дети в сыром песке.
Гуляют чинно по жёлтым дорожкам души -
Играют на глади зелёных лужаек в крикет.

Он день и ночь стоял на своём пьедестале -
Маленький принц парка, пленник его.
Он стал равнодушнее - и циничнее стал он
Под неизменных часов заунывный вой.

Стрелка ходила по кругу - годы чертила -
Сыпались листья, как звенья его цепей.
Он уже не был девственно-белой лилией -
Он потемнеть и пожелтеть успел.

Кожа его - цвета слоновой кости,
Глаза его - янтарь или шафран.
И каждый год его безумная осень
Зовёт улететь на ледяных ветрах.

Но он не может. Он не живой, а мрамор -
И пьедестал держит его в тисках.
Он не живёт - но и не умирает -
Хотя от этой не-жизни он и устал.

Парковый сторож мимо проходит, мурлыча
Какую-то песенку - новый модный мотив.
Над головой проносится стая птичья -
То ли с юга, то ли на юг летит.

А он стоит - он всё так же прикован -
И облетают туманом с него времена.
В теле его нет человеческой крови -
В теле его - лишь ледяная луна.

Нет, человеком он становиться не хочет -
Люди ему с пьедестала чужды и смешны.
Он наблюдал суету их и днём, и ночью -
В солнечном свете - и в дурмане луны.

Слушал невольно их заполошные речи,
Видел брызги семени - крови - слюны.
Достоин его презрения род человечий -
Он не желает соединяться с ним.

Люди нелепы - люди глупы и жестоки -
Ему не нужны они и их тусклый мир.
Серая грязь струится по водостокам -
Красная кровь струится по венам их.

Люди в его глазах - нестерпимо пошлые -
Он не желает их даже пытаться понять.
И ему ближе - чёрные дикие кошки -
Те, что скользят по парку в лунных тенях.

И он мечтает когда-нибудь стать таким же -
Когда окружают кольцом его пьедестал
Чёрные кошки, несущие девять жизней
На опалённых белой луной хвостах.

И знает он - пройдут дни или годы -
Или века - для статуи всё равно -
И он обретёт свою кошачью свободу -
И белым котёнком прыгнет в чёрную ночь.