Одинокий Жнец Уильям Уордсворт

Ее ты разгляди, одинока в поле,
В уединении возлюбленная гор!
Поет сама, сама колосья клонит;
Здесь становись, иль шествуй вон!
Колосья  обрезает, жнет,
И песню грустную протяжно вьет;
Внимай! Наклонов глубина
Вся звуками преполнена.

Нет соловья чтоб столько знал
Радушных нот,  усталый люд
Из путников в тенистый стан,
Среди арабских дюн:
Столь волновать не довелось
Кукушке-птице в пору весен,
Молчание морей разбив
На скалах островов Гебриды.

Скажите мне, о чем она поет? -
Стон горестный идет, быть может,
К несчастным, древним, мертвым,
О битвах прошлого:
Иль что-либо осталось воспринять,
Знакомой темой нынешнего дня?
Подобия горя и утрат, иль боли 
Что были, и быть могут снова?

Да что там темы, дева пела,
Мол, небыло предела звукам;
Я песню наблюдал между дел,
За жатвой, возле изгиба серпа; -
Я замирал и внимал, недвижим;
Едва по холму добежав до вершин,
Та музыка,  в сердце моем ожила,
Мне больше слышна не была.




THE SOLITARY REAPER

BY WILLIAM WORDSWORTH

Behold her, single in the field,
Yon solitary Highland Lass!
Reaping and singing by herself;
Stop here, or gently pass!
Alone she cuts and binds the grain,
And sings a melancholy strain;
O listen! for the Vale profound
Is overflowing with the sound.

No Nightingale did ever chaunt
More welcome notes to weary bands
Of travellers in some shady haunt,
Among Arabian sands:
A voice so thrilling ne'er was heard
In spring-time from the Cuckoo-bird,
Breaking the silence of the seas
Among the farthest Hebrides.

Will no one tell me what she sings?--
Perhaps the plaintive numbers flow
For old, unhappy, far-off things,
And battles long ago:
Or is it some more humble lay,
Familiar matter of to-day?
Some natural sorrow, loss, or pain,
That has been, and may be again?

Whate'er the theme, the Maiden sang
As if her song could have no ending;
I saw her singing at her work,
And o'er the sickle bending;--
I listened, motionless and still;
And, as I mounted up the hill,
The music in my heart I bore,
Long after it was heard no more.