ЧАС ПИК

               
ЧАС ПИК

Ваш выдох – мой вдох, ваш выдох –
мой вдох, согласно и смежно:
мы дышим охотно, мы дышим
                ритмично, мы дышим прилежно.
Попробуй не выдели дозу питания
сердцу-насосу!
Мы дышим ноздрями, мы дышим
губами, мы дышим нос к носу.
Не будем о душном, не будем о тёплом,
не будем о потном,
о водочно-лучном, о семечно-жвачном,
капустно-компотном,
о близком сопеньи, о близком пыхтеньи,
о близком сморканьи –
заранее знаем об этом и с этим
согласны заранее.
Мы городу служим, мы землю утюжим,
мы строим больницы,
а в лица не смотрим, от лиц
отстраняясь, – зачем эти лица?
И каждый – пружина, и каждый –
на взводе, и каждый – в засаде:
зажали, сдавили, измяли,
затискали спереди-сзади.
Ни вправо, ни влево. Живот на живот.
И какое тут – стыдно!
Такое сближенье бывает приятно,
бывает обидно,
порою зловеще – и зреет попутным
пунцовым скандалом...
Какие вандалы нас так разорили,
какие вандалы?
Вопрос – без ответа. Ответ –
без просвета.
                Просвет – не прижился:
не просто смириться с бездомным
соседом, что начисто спился.
Не просто унять раздраженье, кипенье,
уладить досаду,
а надо – представьте, а надо – поверьте,
           почувствуйте – надо!
Иначе – теснее, иначе – грубее,
одышней – иначе.
Нам выписан счёт на такое глумленье
                и он не оплачен.
И разницы нет – это в бурге ли,
в граде ли, в полисе, в сити…
Час пик – на маршруте; час пик –
на дороге; час пик – на орбите.
Повсюду – у нас под ногами, боками,
              где месиво вздохов, –
клубится эпоха, роится эпоха,
                крепчает эпоха,
которой навстречу то едем, то мчимся,
                то чуть ковыляем,
а делаем вид, что не видим, не слышим,
                не помним, не знаем,
как снова – трофеи, овации, ранги –
                забавы кумиров –
всё дальше – к успехам, всё ближе –
                к провалам –
                влекут пассажиров.

1998