Цфат и его город-спутник Акбара

Ну, и куда же вы все подевались—
рыцари, греки, инжирная завязь?
В новой арабской деревне мечеть...
В древнем квартале евреям гундеть,
и, с ремешками на лбу и предплечье,
воображать себя смертью и смерчем.

Как бы чета вам хай-теки и воры—
те ресторанно ведут разговоры;
то заполняя сарай «Римоним»,
то караваня в Мицпе ха-Ямим...
Северный штаб спрятан в недрах, в горах,
по-над долиной поёт Карлебах.

Но не спускайся в распадок, бишь, в вади,
там пацаны в мусульманском раскладе.
Там их коровы, ослы и ножи
и на дорогах идут куражи.
Золотом купол горит на горе,
дети—аллаху акбар в Акбаре.

Там же и стрельбище, девки—бой-бабы,
Все командирки, и парни не абы!
Ниже—секретный объект, на века:
чистят клоаку—ручей как река.
Сточные воды пузырно бегут,
ну, а амбрэ—не шампанское брют.

Бурный поток гонит в микву Кинерет,
но цфатский люд ей почти что не верит.
Он по пещерам, в холодной воде,
трошки в бассейне, где хлор в бороде.
То ли от зелья, то ль от безделья
взял-навалил вот запруду в ущелье...

В Цфате художники лупят по жести.
Ну, а другие из зависти-мести,
шпателем краски кладут на листы—
хочешь-не хочешь, попробуй и ты
новый пейзаж зафундрячить на холст!
Может, и купит владелец роллс-ройс.

Гордо по улицам ходят ливанцы,
В модном прикиде сидят оборванцы...
В банке народном в окошке черкес,
в рёбрах—студентки-арабки и бес.
Русские павы, врачиха-татарка
и  к а з а к и'— пустырём—для порядка.


Милость явите, куда ж вы пропали?
Здесь изменились и близи, и дали.
Ночью всё больше огней по холмам,
а на откосы летит всякий хлам.
Как дирижабль, уплывает Мейрон
в царство османов, медуз и горгон.


Где вы теперь, легионы, британцы,
персики, перси, румянцы и глянцы?
Пал минарет от трясенья земли...
Греко-турчанки давно изошли...
И, как семит в завоёванном Риме,
Я проживаю в мамлюкской руине.

Пепельно, пыльно, надсадно, безлунно
двести лет кряду, еврейно-безумно
мы переводим-грызём каббалу,
мы переводим зерно на золу.
Скоро приедет за злом золотарь...
Вот чем мы были и будем.   Как встарь.

2013