На грязной, порочной, от перхоти
въевшейся пыли,
лежит моя совесть - распята,
как миф о летающей стае,
и тащат за мной по пятам поникшие косточки-крылья,
чтоб на секунду взмахнуть
и махнуться местами.
Их толпы кричат и лелеют лихие надежды,
предвидят свой вялый, болезненный выход,
мы верили в правду, и правда кричала
от бешенства,
и задыхалась от смога и чертовых пыток.
Я помню безумные взгляды, в которых сияла та вера,
одной головой примеряя шершавые петли,
другой - шаг за шагом следя за открытием,
я помню, как выглядят те миллионы,
которых не взять люциферам,
и лишнюю пару вопросов, решавших кем быть,
да и быть ли нам?
На грязных, порочных гвоздях, поржавевших от слез,
(я знал тех, кто видел одно молчаливое море)
распята моя необъятная черная совесть,
Быть может, ее кто-то вскоре убьет?
Сдаст в чье-нибудь рабство, пропьет
или выбросит с горя.
Миллионы
© Copyright: Лецитин Куммершпек, 2016
Свидетельство о публикации №116041205125
Свидетельство о публикации №116041205125
Рецензии