Монолог морского волка

               
Налагается грусть на печаль
даже в самые светлые даты.
По волнам наблуждавшись, причаль
там, откуда отчалил когда-то.

С прежней силою тянут моря
душу вдаль, что затянута дымом;
пусть ржавеют твои якоря
на родимой земле,  на родимой.

Это я говорю! Знаю толк
добрым фразам и фразам жестоким,
побродивший достаточно волк
по морям, чтобы стать одиноким.

Чайки мчатся за сейнером вслед,
в порт заходит прогулочный катер:
не смотрите, что я уже сед,
есть силёнка ещё и характер.

И я знаю, что с гор облака
поплывут, словно бриги, к Босфору;
пусть судьба моряка нелегка –
лёгким судьбам даёт она фору.

Разлетелись друзья кто куда,
кто на небо, кто вдаль, кто в кутузку;
рейд качает большие суда –
нету места в порту под разгрузку.

В бар зайду, молодой моторист
пиво выставит с водкой, бесёнок,
он, как я, залихватский солист –
в смысле сочных морских побасёнок.

Но ему неизвестна деталь,
что меня поразила когда-то:
налагается грусть на печаль
даже в самые светлые даты.

Потому что у времени нет
состраданья… всё льётся и льётся…
Я открою ему, как поэт,
эту тайну,
                да он рассмеётся…