Великому Жан-Жаку Руссо. Письмо 46

   О, милый друг, терпенье горько, зато плоды его сладки.
Помнишь ли, как прежде, читая «Республику» Платона вечернею порой, 
мы спорили о духовном различии между мужчиной и женщиной?
Остаюсь при своём старом мнении и никак не могу представить себе образец совершенства,
одинаковый для столь различных созданий. Женщина – это ли не блаженство?
    Способность к нападению и защите, отвага мужчин, стыдливость женщин, уменье нежность сохранить –
не условности, как воображают твои философы, а узаконения природы, смысл которых легко установить
и следствием которых являются все другие духовные различия. Так и должно быть!
    Кроме того, предназначение природы для мужчин и женщин не едино,
с чем и сообразуются способности, взгляды и чувства тех и других, но
землепашцу и кормящей матери не следует обладать одинаковыми вкусами и
 одинаковым телосложением – природой не это создано.
   Совершенные женщина и мужчина не должны походить друг на друга ни обликом, ни душою. Так было веками.
Но ты так ослеплён моими мнимыми совершенствами,
что у тебя недостает духа основательно укорить меня в чём-нибудь,
дабы не укорять самого себя за столь пристрастное отношение ко мне. Не укоряй, забудь.
   Не стоит труда высказывать мне правду обо мне же, ничего у тебя не получится, во мне есть загадки.
Хотя глаза любви и проницательны, но вряд ли они подмечают недостатки!
     Только неподкупной дружбе дано печься об этом. Да, друг мой!
Превозноси меня, восхищайся, находи меня прекрасной, очаровательной, совершенной!
Твои похвалы мне приятны, хотя и не обольщают меня.
Я знаю, что их подсказывает заблуждение, а не двоедушие, и что ты обманываешь себя сам, любя,
а вовсе не желаешь обмануть меня.
   О, как любезны нам слова, подсказанные обманом любви!
Они льстят, но в такой лести есть и правда; рассудок молчит, зато шепчет сердце: говори.
   Возлюбленный, расхваливающий совершенства, которыми мы не обладаем,
и вправду видит их в нас и мы перед ним таем.
Суждения его ложны, но не лживы; он льстит, не унижаясь, и в конце концов ему поверишь,
к нему можно питать уважение, хоть ему и не веришь.
–––––– 
Жан-Жак Руссо. Юлия, или Новая Элоиза. Письмо XLVI.
От Юлии. (Отрывок.)
     ...О милый друг, терпенье горько, зато плоды его сладки.
...Помнишь ли, как прежде, читая «Республику» Платона, мы спорили о духовном различии между мужчиной и женщиной? Остаюсь при своем старом мнении и никак не могу представить себе образец совершенства, одинаковый для столь различных созданий. Способность к нападению и защите, отвага мужчин, стыдливость женщин — не условности, как воображают твои философы, а узаконения природы, смысл которых легко установить и следствием которых являются все другие духовные различия. Кроме того, предназначение природы для мужчин и женщин не едино, с чем и сообразуются способности, взгляды и чувства тех и других. Землепашцу и кормящей матери не следует обладать одинаковыми вкусами и одинаковым телосложением.
...Совершенная женщина и совершенный мужчина не должны походить друг на друга ни обликом, ни душою.
...Ты так ослеплен моими мнимыми совершенствами, что у тебя недостает духа основательно укорить меня в чем-нибудь, дабы не укорять самого себя за столь пристрастное отношение ко мне.
Не стоит труда высказывать мне правду обо мне же, ничего у тебя не получится. Хотя глаза любви и проницательны, но вряд ли они подмечают недостатки! Только неподкупной дружбе дано печься об этом...
Да, друг мой, превозноси меня, восхищайся, находи меня прекрасной, очаровательной, совершенной. Твои похвалы мне приятны, хотя и не обольщают меня. Я знаю, что их подсказывает заблуждение, а не двоедушие, и что ты обманываешь себя сам, а вовсе не желаешь обмануть меня. О, как любезны нам слова, подсказанные обманом любви! Они льстят, но в такой лести есть и правда; рассудок молчит, зато говорит сердце. Возлюбленный, расхваливающий совершенства, которыми мы не обладаем, и вправду видит их в нас. Суждения его ложны, но не лживы; он льстит, не унижаясь, и, по крайней мере, к нему можно питать уважение, хоть ему и не веришь…