О теплом и родном

Наверно, это очень мило,
Но так ведется издавна:
Кусок хозяйственного мыла
Походит на кусок говна.

И как на лоб похож затылок,
На круглом шаре все одно,
Говно похоже на обмылок,
Когда б не пахло как говно.

Говно везде, говно повсюду,
Говно снаружи и внутри.
Вот я не я, говном я буду,
Не утаишь, хоть все утри.

И чем говно воняет пуще,
Тем неизбывнее оно.
И где кого-то чем-то пучит –
Полезет с газами говно.

В деревне жили мы и чем-то
Всегда несло из-за гумна.
Ну, хоть убей – эквивалентно
Не хлебу – запаху говна!

На всех изгибах и этапах,
По всей планете голубой
Я ощущаю этот запах,
Я с ним сроднился, как с судьбой.

Да будь мы в городе и в массе,
Да устраши нас божья рать,
Да окажись мы хоть на Марсе –
Пока мы живы, будем срать.

И не избечь проклятых истин,
Как не уйти от темных шахт.
Когда мы срем – себя мы чистим,
Хотя и пачкаем ландшафт.

По крайней мере, так сдается,
И, вспоминая чью-то мать,
Нам ничего не остается,
Как эту правду принимать.

И бьешь челом, и небо молишь,
И сор летит из головы.
Но тело ежели отмоешь,
То душу грязную – увы.

И так дойдешь до преисподен,
Как деготь – липкая она.
Как будто там не дух господен,
Как будто там кусок говна.

И что же делать, что же делать,
Винить негодный провиант?
Снимать штаны и голым бегать?
Но это ведь не вариант!

Говно не зло, и эстапада
Скорей потешна, чем страшна.
Страшней, когда продукт распада
Нам душу греет, как мошна,

Когда, шагая к перепутью,
Поймешь, что некуда валить:
Говно твоею стало сутью,
И вас уже не разделить.

И ты в особом непокое,
Освободиться б надо – но
Оно ведь теплое такое,
Оно родное ведь – говно…

2016