Иргиз - имя собственное

Посвящаю моим дочерям

Река без названья - ещё не река.
Но случай и здесь приключился.
У хана сарматов дочурка была,
Ей юноша-скиф полюбился.

Ещё до рожденья назвали Иргиз
Её венценосные предки.
А парень тот был из бедняцкой семьи,
Работал на них по-соседски.

Красивым и сильным был тот паренёк,
Умом тоже Бог не обидел.
Однажды всё в нём изменилось, когда
Хозяйскую дочь он увидел.

Дика и прекрасна Иргиз красота,
И нет красоте той предела,
И даже одежда не в силах укрыть
Стан гибкого, стройного тела.

В ней как бы смешались восход и закат,
Бездонье воды и пожары,
Отчаянный смех и безмерная грусть,
Степная равнина и скалы.

Бывало, летит на горячем коне
Иргиз по степи бесконечной,
И кажется ей, что он рядом, он здесь,
Трепещет платочек наплечный.


Ну как же, ну как ей сердечко открыть -
Владыке отцу доложиться,
Что любит давно она сына рабов,
И спать с этим чувством ложится.

Но зорок был опытный глаз у отца,
Давно он заметил меж ними…
Решил упредить половодье их чувств
"Подарком" в Иргиз именины.

Любви не понять такой трезвый расклад,
О чём ей поведал папаша,
Что, мол, не чета нам плебей и бедняк,
И кровь-то в нём, в общем, не наша.

Отец расписал для Иргиз наперёд,
Кто будет ей в жизни попутчик.
Неважно, что стар он и сердцу не мил, -
Такого в округе нет лучше.

Эх! Если б жива была мать у Иргиз -
Она ведь в шатре была старшей -
Уж вместе бы точно внушили отцу,
Кто дочке милее и краше.

И снова летит на горячем коне
Иргиз по степи бесконечной.
И снова ей кажется, рядом он, здесь…
В слезах лишь платочек наплечный.

Но кончился бешеной скачки рывок -
Решенье в полёте созрело.
Бросается девушка в воды реки,
Даря ей любовь вместе с телом.

И долго ещё верный конь у реки
Ходил, ездока ожидая.
Но кончилась ночь и заря занялась,
Свой траурный день начиная.

   
Уж солнышко встало. Иргиз не видать,
К отцу не пришла щебетунья.
Тревожно набат застучал по степи
Клюкою своей, как колдунья.

Вся челядь, все люди собрались вокруг,
Внимая приказу по стану -
Найти, разыскать, обнаружить Иргиз,
Доставить во что бы ни стало.

Помчались гонцы молодицу искать.
Отец в стороне не остался,
Доверив кобыле своей, чтоб нашла
Коня, с кем в конюшне рассталась.

Лишь к вечеру лошадь устало пришла
На берег реки безымянной,
Где конь вороной мирно травку щипал,
Свидетель наездницы странной.

Но что это, что? Лунный свет озарил…
В глазах у отца потемнело…
Ведь это платочек наплечный Иргиз
Лежит на траве очень белый.

Упал на колени, заплакал отец,
Находку к себе прижимая.
"Эх, что я наделал, какой я глупец", -
Стонал он, беду понимая.

И часто кочевники там, у реки,
Всё тень старика наблюдали.
Молитвы читал он, прощенья просил,
"Иргиз" без конца повторяя.

Мы, ныне живущие, помним о том,
Что жертва была не напрасной.
Иргиз ведь жива в том названье реки,
И время над этим не властно.

февраль 2001