Письма из Сирии часть 13

10 сентября 2012

Здравствуй!

В прошлом письме, я тебе говорила о Хайам, умершей сестре  моего друга Афифа. Несколько дней назад, я поехала к нему - выразить свое соболезнование. Он возвращался домой из деревни, где семья недавно  похоронила бедную женщину. Я понял, в этой связи, что на самом деле произошло в их семье. И я обнаружила ошибки в том моем письме, когда описала историю по слухам и приблизительно... То, что поведал мне лично Афиф, имеет отличия с тем, что рассказывали наши общие знакомые. И даже с тем, что писали об этом в социальных сетях . Теперь я извиняюсь перед тобой и теми, кто  читает эти письма, за неточности в моей передаче информации. Хочу пересказывать тебе всё так, как  мне сообщил Афиф.

Пуля попала Хайам в живот. Она вышла через спину. Было сказано, что это нападение совершила освободительная армия.  Хайам как раз добиралась  на работу. Было утро. Автобус покинул кварталы, населенные алавитскими сторонниками режима, в Хомсе, где она жила, и пошел по  в улице Ситин, направляясь к  промышленной зоне на окраине города. Он вез двенадцать рабочих-алавитов. Раздались выстрелы. Три человека получили ранения: водитель,  еще один человек и Хайам. Вопреки тому, что я писала прошлый раз -  другие работники не были затронуты. Это не была стрельба  из миномета  или РПГ, которая достала автобус, это было  индивидуальным оружием.

"Она могла бы быть спасена. Не отнесись  халатно врачи в больнице, она бы выжила...", - сетует Афифа.

"Я пробыл два с половиной часа в очереди  перед операционной. Но в этой больнице, есть приоритеты... сначала офицеры, потом солдаты, потом шабиха, и, наконец, гражданские лица. Я говорю о гражданских сторонниках - разумеется... противников в той больнице никогда не бывает, потому что это военный госпиталь Мухабарата !"

"Во время операции  Хайам потребовалось  переливание крови. Кажется, что ей дали кровь, несовместимую с его. Я готов поклясться, что это была ошибка, потому что ее состояние сразу же ухудшилось. Она впала в кому, в то время как до своего  поступления в операционный блок, она была в сознании. Гемоглобин вдруг начал падать. Они тоже позже признали - виной всему  несовместимость. Затем, они сказали, что это был гемолиз..."

"Когда я понял, что имела место халатность, я хотел перевезти её в больницу в Дамаске. Я просил  скорую  помощь, но мне отвечали, что принимаемых ими мер достаточно".

"Я отправился в частную клинику, что в двух километрах от государственной больницы. Его владельцы состоят в  заведомой оппозиции. Получилось, что я знаком с  большинством врачей. Я попросил их выделить автомобиль скорой помощи для перевозки раненной. Они согласились, но при условии, что от госпиталя Хайам заберёт государственная машина скорой помощи, так как из-за страха перед террористами их машинам скорой помощи запрещено останавливаться у государственных учреждений. "

"Я вернулся пешком в государственную больницу, где попросил их провезти Хайам эти два километра на их скорой.  Но они отказались по тем же причинам - из-за страха перед террористами.  Я провел так весь день: в переходах от больницы к больнице и гонке  на время между жизнью и  смертью. Пока, в конце концов, смерть не распорядилась моей сестрой. "

"Помню -  в государственной больнице познакомился, пока занимался сестрой,  с одним очень влиятельным врачом, которого показалось можно было убедить помочь мне. Он очень много занимался ранеными  солдатами, явно был настроен в поддержку правительства и армии, придерживался "война-против-всех-банд-террористов, финансируемых  Израилем-и-его-сторонниками- арабскими- лидерами". Я слышал, как он неоднократно повторял эти слова раненым солдатам и их родственникам.  Мне показалось, что он действительно верил в то, что говорит. Это был, несомненно, человек честный, по-своему. Все происходящее им понималось - как правое дело."

"Пошёл к нему, решив обратиться к его человечности. Меня пропустили в  администрацию. Я попросил машину скорой помощи, оборудованную устройством для подачи кислорода, на которой можно  привести сестру в частную клинику в Дамаске. И через час мы уже погрузились в машину,  Хайам, находившаяся в бессознательном состоянии, я  и молоденький худощавый, как я предположил, медбрат.  Но как только автомобиль тронулся от приемного покоя, а я попросил подключить прибор подачи кислорода, сопровождающий  ответил :

- Я не знаю, как это сделать !

- Как это ты не знаешь ? - закричал я.

- Не могу. Я-солдат !

"Я тотчас же приказал скорой помощи, возвращаться назад. Я бросился к врачу, чтобы получить настоящую медсестру, однако было слишком поздно... спустя  час Хайам умерла".

"Три дня, три ночи - шла борьба с её смертью, за три следующих  дня, собрав необходимые бумаги, я спустился в морг в подвале больницы, чтобы забрать  труп сестры. Запах был чумной. Одни трупы аккуратно находились на хранении в холодильных камерах. Другие - невообразимого количества, были свалены  друг на друга в коридоре. После прохождения осмотра эти никчемные тела грузили в большой грузовик у перехода без малейшего уважения".

Мой друг продолжает рассказывать историю, от Хайам. Её останки были перевезены в их село, село верное режиму.

"Когда я увидел плакаты Башара аль-Асада, развешанные повсюду вокруг навеса, установленного для соболезнований, я сошёл с ума, закричав:

- Почему у вас фото этого убийцы ? Это он убил ее ! Это тот, кто..."

"Мой отец и мои братья зажимали мне рот, чтобы не дать вырваться словам. Они вывели меня  из палатки. А когда наступила ночь, они заставили меня тайно покинуть  деревню. И я сдался, после того, как кто-то шепнул мне на ухо, что они не смогли бы меня защитить от шабиха. Они боялись за свою жизнь".

"Я оставил Хайам там, позади себя.  Я считаю, что предал её.  Я не должен был позволить им похоронить её там... Она любила Хомс... теперь  много могил в Хомсе, много смертей, и никому  беспокоить человека... вместо этого, моя семья похоронила её  рядом с могилами  пятидесяти двух молодых людей, умерших за последние восемнадцать месяцев. Пятьдесят молодых людей из нашего села  погибло, защищая  Башара аль-Асада ! И Хайам была похоронена рядом с ними... Это мешает мне сегодня спать!"

"Да, у меня бессонница. Я не могу больше спать, ещё и из-за моей семьи. Она считает, что Хайам убили, потому что она из алавитов... Я бы хотел сказать им, в палатке для соболезнования, там..., что, если освободительная армия стреляла в неё, то всё равно, убила её своей халатностью государственная больница. Ещё -  директор завода  убил ее, требуя из=за экономии топлива, чтобы автобус следовал самым коротким путем, пусть даже он и более опасен.  А ведь, он бы мог настоять определить другой путь, более долгий, но более безопасный... Это два км от государственной больницы до частной клиники  убили ее... Это солдат, отправленный в сопровождение вместо  медсестры... На самом же деле, тот, кто довёл до всего этого -  именно этот тип, чьи фотографии были развешаны в палатке для соболезнования... это Тот, что лишил меня сна !"


Холст Исмаил Рифаи