В апреле

Вдоль лога продвигается вода.
Стремятся под уклон потоки грязи,
а сосны над разливом ивняка
стоят в молитвенном экстазе,
храня в вершинах домики грачей,
похожих на расплывчатые пятна
в тетради школьной. Что вполне понятно,
когда весна и клякса - как ручей.

И росчерк ручки грезит завитком -
началом воплощения фигуры,
не женщины, а той смешливой дуры,
которую ты любишь, но тайком.
Чтобы она не поняла причины
ни взгляда быстрого, ни тайного тепла.
Тот образ из разбитого стекла
зеркального в сознании мужчины.

Всё правильно. Тогда чего же ради -
его стеснение и его слова?
Что за любовь, когда её права
кончаются одной строкой в тетради.
Пусть смотрит, пусть любуется, молчит.
Романтика не требует ответа.
Когда-нибудь в зелёных  дебрях лета
мелодия другая прозвучит.

И лишь глаза, как две большие сливы
останутся в сознанье навсегда.
Он был худым, смешным и некрасивым
безусым мальчиком... тогда.