Май

май также неловко, как и всегда, стоял на пороге
говорит, я пришел, впускай, чего же ты ждешь.
тополиный пух летел от него по дороге,
залезал во все щели, да так, что потом фиг оторвешь.

май зашел, хмуря брови, поправляя очки,
на ходу растегивая манжеты белоснежной рубашки
он презрительным взглядом оглядел мои башмачки
"ты же месяц, расслабься, ты не Валентин Юдашкин"


май улыбался, скупо, пряча улыбку в кулак,
неторопливо шагал по протоптанным весенним тропам,
он плюхнулся в недавно повешенный гамак,
глядя на свои покрытые ранами стопы.


он ворчал, недовольно надвигал очки на нос,
смотрел сквозь стекла на солнце и закрывал глаза.
говорил "чего это ты мне попить не принес?"
умирал от жажды и кричал, что его накроет шиза.


май неловко, в траве, или по колено запрыгнув в речку,
постоянно озирался и взглядом что-то искал.
ему вечно казалось все настолько не безупречным,
что оттого, сколько он раз говорил "черт" он непрерывно икал.

он звал меня кататься с ним на велосипеде,
первым разгонялся и на полной скорости несся с горы.
на следующий день он уже не радовался победе,
говорил " у меня ноги болят, подожди меня до поры"


май был слеп, он был безумен, как Бог,
который вдруг внезапно растерял всех фаворитов.
то он на крыше случайно отдохнуть прилет
и загорел так, что стал похож на джигита.

май любил подолгу пропадать в черте города,
рисовал пейзажи, слушал музыку, гулял по парку.
никогда в общем-то не искал повода,
вернуться назад, закутавшись в зимнюю парку

один день он в шортах, майке, бежит купаться,
весь грязный в песке и улыбка аж до ушей.
на следующий день зонт, куртка, ботинки, а уже не сланцы,
говорит, холодно ему, хоть еще одни рукава пришей.