Что же мы делаем, люди?..

   Не «историческую», а совершенно обыкновенную сатиру имел я в виду, сатиру, направленную против тех характеристических черт русской жизни, которые делают её не вполне удобною. Черты эти суть: благодушие, доведённое до рыхлости, ширина размаха, выражающаяся, с одной стороны, в непрерывном мордобитии, с другой – в стрельбе из пушек по воробьям, легкомыслие, доведённое до способности не краснея лгать самым бессовестным образом. В практическом применении эти свойства производят результаты, по моему мнению, весьма дурные, а именно: необеспеченность жизни, произвол, непредусмотрительность, недостаток веры в будущее и т.п. Явления эти существовали не только в 18 веке, но существуют и теперь…
   Рецензент мой не отличает народа исторического, то есть действующего на поприще истории, от народа как воплотителя идеи демократизма. Первый оценивается и приобретает сочувствие по мере дел своих. Если он производит Бородавкиных и Угрюм-Бурчеевых, то о сочувствии не может быть речи; если он выказывает стремление выйти из состояния бессознательности, тогда сочувствие к нему является вполне законным, но мера этого сочувствия всё-таки обусловливается мерою усилий, делаемых народом на пути к сознательности.

                М.Е. Салтыков-Щедрин, апрель 1871 год
                Письмо в редакцию журнала «Вестник Европы»



Что же мы делаем, люди,
С собственной жизни тропой?..
Кто нас от спячки разбудит?
Кто нас простит и полюбит?
Мы! А не кто-то другой.

Тело России зловонит –
Бесы ликуют в стране.
Кто из умов их изгонит?
Кто изживёт и схоронит?
Мы! Из себя и в себе.

Кто нас века обижает,
Топчет как червя ногой,
Мифы на трон водружает,
Правду за ложью скрывает?
Мы! Только мы – не другой.

На необъятных просторах
Вечно голодной Руси
Всё одряхлело в раздорах,
В праздных пустых разговорах,
Только дела не в чести.

Счётчик амбиций зашкалил,
Тем указав: «Воевать!»
Кто же нас вновь обесславил?
Кто вымирать нас заставил?
Кто предпочёл убивать?

Что же мы делаем, люди?..

20.03.2016