У Кадма была широкая спина

У Кадма была широкая спина -
Он носил на ней каменные тонны.
Лишь иногда Кадм вспоминал
Своего сына Актеона -

То ли юношу, то ли цветок -
Тонкое стило - талия.
Он, наверное, был жесток -
Думает Кадм устало.

Он его не хотел понять -
Тот ушёл - не вернулся.
И исчезла с неба луна
Белых капризных уст его.

Он ушёл - и кончено всё -
Остался лишь храм постылый.
И Кадма мучает вечный сон -
Как они - не простились.

Они не простились - и мальчик пропал -
Исчез - испарился - развеялся.
Быть может, его завела тропа
Лесная - к дикому зверю -

Который его - вмиг растерзал -
Или сперва помучил.
Его голубые, как море, глаза.
Его пальцы летучие.

И он один - лежал - умирал -
В липкой багровой луже.
И Кадму уже не нужен храм -
И ничего не нужно.

Чудится ночью - звериный вой,
Зверем грызёт тоска его.
Но он по-прежнему - строит свой
Храм - и камни таскает.

Плиты под пальцами - так грязны,
Кровь под ногтями алеет.
И по ночам являются сны
Все о каком-то олене.

Он - золотистый, как кожура
Персика - падает оземь.
Больно ли было тебе умирать?
Шепчет отец сквозь слёзы.

И гладит, гладит он без конца -
Голову - на коленях.
И видит вместо родного лица
Сына - глаза оленьи.

И просыпаясь - никак не поймёт -
Что этот сон значит.
Что за олень? Почему он мёртв?
При чём здесь пропавший мальчик?

Но больно так - что не уснуть
В ночном вымершем мире.
И он всю ночь глядит на луну -
Лик ледяной Артемиды.

И горчит, как соль, на губах -
Лица лишённое имя.
Мальчик, прости, что не понял тебя.
Мальчик, прости, прости меня.