Requiem - Геворк Гиланц

перевод с армянского

Скажи, Просветитель, о ком Ты скорбел,
О чём Ты молился в «Глубокой яме»?! –
Чтоб водкой крещенской алкаш пьянел,
Крещенской водой чтоб бельё стирали?

Таксист матерится – заглох мотор.
У каждого свой «Хор вирап», Креститель.
За пачку зелёных любой готов
По-новому вырыть Тебе обитель.

А что нас винить –  дома нечего есть,
Навстречу нам дети бегут босые.
Скажи, Просветитель, кому Ты здесь
Стучишься с иконы в глаза пустые?

И я ухожу, руку сунув в карман,
И кланяюсь нищим  – рычащей своре.
На паперти встанет весь Ереван –
Смотреть, как диаспора спьяну спорит:

Кто «люпит Армения» больше других
И лупит глаза в объективы камер.
Им дурно от водки, а мне  – от них.
Мне тесно стоять в одном с ними храме!

Стемнело. И вывесив красный фонарь,
Ночных мотыльков светофоры манят.
Таксист-Просветитель доставит в рай
Всех тех,  кому ввек не дождаться рая.

В застывших глазницах бараньих голов,
Что выложат утром на тротуаре,
Я столько читаю  –  что я готов
Их все обменять на другие хари.

И я –  Просветитель грешащей страны –
Не шлялся бы, душу в карман засунув.
Ни я, ни мой REQUIEM – не нужны…
Что ж, я ухожу,  нищим луму сплюнув.
 
II

Нет. Я не могу так – постыдный побег.
Руки не подам, но молчать я не стану.
Камнями мне брызгает из-под век
Фальшивая жалость к орущему стаду.

Успели все гении, кроме меня,
Визжа и толкаясь, пробиться к трибуне.
А я в это время  – пил за Тебя,
Впадая в нирвану на сломанном стуле.

Коньяк, дифирамбы, похмелье и боль…
В мой череп, как в гроб,  сыпят комья с лопаты.
Мясник, разлучи меня с головой! –
Хочу с тротуара глядеть виновато.

Проснулся и вспомнил, что в пьяном бреду
Растратил я всё до последнего драма.
И если мне «клюнет»  – заказ найду,
За баксы я вырою два «Хор вирапа».

Работа не манна – что ж я буду ждать.
Коверкают песню распухшие губы.
Мне бросили луму –  успел поймать,
Над шляпой, как пёс, скалю жёлтые зубы.

Спускается вечер – шатаюсь домой.
Жена, подбоченясь, кричит мне с порога:
Хотела стирать крещенской водой,
Но праздник прошёл – пусть осветят по-новой!

А я проору: «До тебя не дошло,
Что люди десятками лет жили в яме –
На хлебе, без стирок!.. Ну, всё –  ушёл!»  –
И вылечу вон –  выпить водки с друзьями.

Под утро в отчаяньи,  пьяный, и злой,
Я встречу таксиста у стен ресторана.
Ему бы проспаться –  спешит домой.
Клиенток всё нет  – Липо тискает пьяный.
 
Ругается Несо –  за что же он пил?
И что они «люпят» пытается вспомнить.
А я продираюсь почти без сил
К безмолвному ряду торгующей бойни.

Чтоб голову взять и сквозь веки смотреть, –
Как скатится город в «Глубокую яму».
Ещё я успею  REQUIEM спеть.
Тогда и уйду,  руки сунув в карманы.