Падение совместно с Еленой Брицкой

Судьба поэта – путь нелёгкий.
Судить его кто дал нам право?
Ведь крик Души безумный, громкий
нам  часто слышится как «браво!»
Достиг он всех желаний тела,
что тьмою скрыты в подсознанье,
Теперь вперёд – упрямо, смело!
Но гордецов ждёт наказанье.
Кто истрепал святую Душу
и тёмной страстью одержимый,
уже не вынырнет наружу,
на дне оставшись недвижимым.
Безумье, мрак, шизофрения…
Настал момент прийти к ответу.
И скинуть узы вековые
Душа явилась в мире этом.
Бредя безмолвно, словно тень,
в истлевшей, порванной одежде.
Закрыла тьма собою день
и мир не будет тем, что прежде.
Поэта путь зашёл в тупик:
бесцельна жизнь, погасло пламя.
И мысли вслух, как птицы крик,
зло треплет ветер, словно знамя.

– Я столько шёл к заветной цели
сквозь бурю зависти и злобы.
Напор сдержать мой не сумели
людского холода сугробы.
От пустоты непониманья
я семимильными шагами
достиг народного признанья,
как бык, сметая всё рогами!
И вот, добившись пика славы,
вдруг ощутил паденье в бездну.
Вновь время чёрное настало.
На дно пал бездарей презренных!
Где мысли, рифма? Всё исчезло!
Иссяк мой творческий источник!
Смешалось всё – черно и бело…
И вместо слов лишь прорва точек.

Из тьмы рука возникла тихо,
плеча коснулась осторожно.
Поэт воскликнул:
– Что за лихо?!
Ошиблась адресом, возможно?

На что несчастная в обносках
ему  ответила с усмешкой:
– Увы, не хвастаюсь причёской
и платье выбрала со спешкой.
Я не поклонница таланта,
автограф мне не нужен вовсе.
Я та, с кем был ты милым франтом,
но изменился, стал несносным!
Разлуки время наступило.
Ты мог бы жить со мной беспечно.
Один навеки будешь, милый.
Паденье в пропасть бесконечно!
Не месть, а путь к освобожденью
меня толкнули к крайним мерам.
Есть у Души предел терпенья!
Безмолвной быть мне надоело!

Слова её, как жар огня,
сжигали разум беспощадно.
Но наглость – это как броня.
Поэт ответил ловко, складно:
– Души я слышу голосок
и говорит она стихами?
Свободу дать? Помилуй Бог!
Связь неразрывная меж нами!
Скажи, откуда ты взялась
в столь жалком, рваном одеянье?
И, надо мной имея власть,
вдруг говоришь мне о прощанье?
– Прошло с тех пор немало лет.
В наш мир явился человек,    
открыл таланта дивный свет.
С ним быть хотела я навек.
Бежали годы, мы – вослед.
Творец, Душа – прекрасно! Так?
Единым были столько лет!
Но ты устроил кавардак!

Удар по самолюбию творца
и осознанье просто оболочки
наружу извлекает подлеца               
И он решил во всём расставить точки:
– В руках твоих игрушкой был Поэт,
всю жизнь себя считая самородком!…
Так в чём вина, мне дай ответ?
Неужто в том, что ты в ошмётках?

Душа взглянула на него в упор.
Слова подобны молоту стальному.
Молчать ей приходилось до сих пор
и предаваться лишь немому стону:
– Ты, к сожаленью, стал совсем другим:
Души не слышал вовсе убежденья,
стихи ужасны, бешены, наги.
Испытывал ты, видно, наслажденье!
Свой создал мир, где мне покоя нет,
и, разрываясь каждый день в экстазе,
вовсю кричал свой сумасшедший бред.
Святую Душу вышвырнул проказе!
Поток сомнений вечных и грехов
меня терзает каждый день нещадно.

Свободу дай от тягостных оков,
избавь навек от пересудов праздных.
Так продолжать желанья нет и сил.
Пусть ничего, чем тёмный мир фантазий.
А где талант? Уже и след простыл!       
Хватает в мире мерзости и грязи!
– Коль ты уйдёшь, кем стану я теперь?
Ещё одной несчастной тенью жалкой?
Величию открыта всюду дверь.
Но без тебя везде прогонят палкой!
Мы можем всё вернуть, начать с нуля,
не так же было плохо изначально.
Я всё-таки прошу простить меня!
Пусть тёмен я, но ты же  –  ты кристальна!

Поэт хитрил, обман ему к лицу.
Кому охота потерять всё сразу?
Коварство помогает подлецу
улыбкой  милой прикрывать проказу.
Да есть ли в жизни этакий закон –
терзать кого-то ради наслажденья?!
Душа теряла голос, только стон
срывался с губ в попытке убежденья:
– Ты посмотри, какая я теперь:
уставшая, забытая, чужая!
Не верь в моё всесилие. Не верь!
Слепая вера только унижает!
 
Свалилась маска, обнажив оскал.
Улыбка стёрта начисто бесследно.
Игре Поэта подходил финал,
и он сказал жестоко и победно:
– Свободу позабудь, как страшный сон!
Влачиться будешь ты за мною следом!
И песнь твоя теперь навеки – стон!
Ведь больше не блистать моим победам!
Да, ты меня оставила ни с чем
и не желаешь всё вернуть обратно.
Не мысли, что решится без проблем
вопрос свободы. Думаю, понятно!
Тебя я в бездну потяну собой,
легко открою новые просторы!
Творить безумье путь найду иной!
Довольно продолжать нам эти споры!

Взглянула властно на него Душа,
расправив плечи, распрямляя спину:
– Ты думал, я не стою ни гроша
и погружусь с тобою в грязь и тину?
Смешон и глуп несчастный человек.
Кем возомнил себя ты в одночасье?
Оковы мрака я верну навек,
оставив одного с безумной страстью!
Увы, терпенью тоже есть предел.
Тяжёл душевной боли мерзкий груз.
Покину тело. Это ты хотел?
Прощай навек: я больше не вернусь!

Конец игре. Раздался жуткий гром.
Мир рухнул, и земля смешалась с небом.
Застыл поэт, он каменным столбом
стал до скончанья века хладно-серым.         
Ментальной цепью связан был с Душой,
теперь навеки скован ею крепко.
Звучал сквозь грохот лишь бессилья вой.
Лишён всего, за что держался цепко.
Душа – луч света в битве с темнотой.
Ведь без неё нет смысла бытия.
Промолвила:
– Твой взгляд уже пустой.
Был против? Но теперь свободна я!
И так по жизни будешь ты один
скитаться в лабиринтах подсознанья.
Знай: без Души не создают картин,
стихов и песен. Вот в чём наказанье!

– Из тьмы пришёл. Туда же и вернусь.
Что строил – там и жить мне бесконечно.
Нет злобы в сердце, лишь пустая грусть…
Бездушно тело в лабиринте вечном… –
Поэт промолвил. Звон от тишины.
Реальность потеряла очертанье.
Густая мгла безмерной глубины
заполнила потухшее сознанье.

Талант с безумьем часто близнецы.
Шизофрения как сестра удачи.
Свободу кораблю! Руби концы!
Просторы тем, кто пламенем охвачен!
О тех, кто строит замки из песка,
бредёт по краю лезвия стального,
творит шедевры, в лапах паука,
увы, мы знаем всё-таки немного…