В немецком плену

Из бараков повеет тленом,
Будто смрадом пещерных львов.
Это все называлось пленом
Глаз пустых и запавших ртов.

Полулюди-полускелеты,
Кто шевелится, тот живой.
Здесь травинки не будет летом,
Она съедена вместе с листвой.

Кожи стяжка в коросте грязи.
Вот бы выжить, осилив ад
И спросить у немецкой мрази
Про замученных наших солдат.

Немчура залопочет сразу -
Это Гитлер, маньяк и псих!
Были отданы нам приказы,
Мы как все выполняли их!

А война...Ведь она сурова,
Если начал — тогда не трусь.
 И народы Европы снова
Поучили культуре Русь.

Но народы винить не будем.
Может это почти не грех -
Страх и ненависть к русским людям
Под благою личиной всех

Оккупаций и интервенций,
Неизменных по всем временам.
Будь хоть в тысяче мы конвенций,
Не спастись от мучений нам.

А пока что, брезгливо крайне,
Отобедав из пары блюд,
Смотрит немец, как руссиш-швайне
Из-за корки друг друга бьют.

Да, действительно, унтерменше,
Потеряли и лик, и стыд.
Надо чтобы вас было меньше,
Чтоб издохли как лишний вид.

Поведя пулеметом с ленью,
Отвернулся, забавой сыт.
Уж закончен бой тени с тенью,
Проигравший едва хрипит.

Избавляясь от долгой муки,
Зубы проволоки — в плоть.
Из лохмотьев торчали руки,
Проклянув напоследок хоть.