Воробьишко не по Горькому

Он обычный донецкий охранник,
Ей пока не везло с работой.
Молодая семейная пара,
Дом, где есть и уют, и забота.

Не любила ни бокс и ни картинг -
Нежный птенчик – ни дать ни взять.
А за завтраком с бухты-барахты:
– Научи меня, милый, стрелять.

– Из чего? Из рогатки? Из лука?
Я ж не бодигарт, а охранник:
Из оружия –  красная кнопка.
И что грабить? Воду "Куяльник"?

В детстве ныла:  «Ах, жаль, я не мальчик»?
Слушай, ты, «миссис Смит», не чуди!
Воробья лапка – точно твой пальчик,
Лучше вечером дома сиди.

– Ты ж умеешь стрелять. Ведь в армии...
– Это было когда? Год назад?
Пусть стрельбой занимаются парни,
И Донецк – это же не Багдад.

....А потом... Где и взялись те люди?
Вороньё это кто подослал?
 – Я шакалам служить не буду,
Заявление я написал.

Есть нормальне парни – прорвёмся,
Хоть и мало пока таких нас.
И Донецк в Украину вернётся.
Украина ведь нас не предаст.

Он давно перестал улыбаться,
Мало ел и ещё меньше спал.
Даже спрашивать не решалась,
Где он каждую ночь пропадал.

Как-то раз принёс старый ПМ:
–  Это все что тебе смог достать.
Так… На случай серьёзных проблем.
Подойди: покажу, как стрелять.

– Не в квартире ж покажешь? Соседи…
– Кто? Соседи удрали давно.
– А давай с тобой тоже уедем               
– Хочешь – едь. Буду здесь – решено.

– Я одна никуда не поеду,
Если ехать, то только вдвоем…
–  Так: давай покажу и – обедать.
Вот уж гном: воробей воробьем.

Грохотать, здесь не надо и в правду.
Целься так и вот здесь нажимай.
Завтра точно у нас будет завтра?
Из чего хоть сегодня наш «чай»?

Он домой не вернулся однажды.
Сутки, двое и третьи ждала.
Обзвонила больницы все дважды,
Пистолет чёрный в руки взяла…

НА пол села в холодной прихожей.
Не включала по комнатам свет.
Знала. Чувствовала прямо кожей:
Не придёт муж. Его больше нет.

Вдалеке где-то звук канонады…
И завыла она точно зверь.
Скрип калитки и смех пьяный. Банда
Выбивать стала в доме дверь.

Вдруг раздались выстрелы громкие,
Ругань, крики и брызги кровИ
Воробьиные пальцы тонкие
И у мертвой разжать не смогли.