Спустя год

Спустя год я вижу себя все таким же в точности
до мельчайшего аспекта личности, с отчества
своего дарителем рядом, все будут в сборе.
С пренебрежительным взглядом на людей, входящих в соборы.

Спустя пятилетку я вижу себя с кем-то, кто, возможно,
будет для меня основой существования. Может
быть, я изменюсь в телесной конфигурации,
но не в помыслах, и по-прежнему буду безразличен к нотациям.

Через десять лет я вижу себя отчасти сформированным,
отчасти сожалеющим о жизни проформенной.
Я все так же строю образ того, кем являться желания нет.
Мне все так же отвратны любые рамки, границы, любой обет.

Спустя истечения полутора десятков я вижу себя
уже не столь четко. Силы хрусталика убывают день ото дня.
Я изменял женщинам в неполные двадцать, не был с ними честен.
Скорее всего, так будет и дальше, хоть это мне и не делает чести.

Через два десятка, через такое количество лет,
я вижу себя постоянным посетителем врачей, коих запрет,
подкрепленный смертельными рисками, на многие мои привычки
не заставит меня отказаться от предпочтений личных.

Спустя третье десятилетие с начала этого отчета
расфокус начинает брать свое, и я вижу лишь ошибок пересчеты.
Вижу преисполненность тоски и скорби к самому себе
и зачинающиеся мысли о не столь уж далеком пребывании в земле.

Дальше пойдет и четвертый, и пятый десяток, где никаких
гарантий нет, отсутствие инициатив, и всякий притих
энтузиазм. Может так статься, не будет даже потомков, но, говоря
откровенно, велико желание оставить кого-то после себя.

Но пока я здесь и сейчас, запиваю сигаретный дым кофеином.
Апатия, страна садов, седативный эффект эндорфинов.
При выборе между сокращением нервных клеток и покоем
я, пусть колеблясь немного, но выберу все же второе.