Моя радость

Ничто не укроется, радость, от ока пытливого друга,
ревнивого ока подруги торжественно-грозной –
ни стих полудикий, ни вид полоумно-гриппозный,
ни дружбами детства разбрасывающаяся центрифуга.

С тобою мы, радость, отнюдь не друзья и совсем не подруги,
отнюдь не соратники в рейде к закатному солнцу.
Мы слишком с тобой троемужницы, четвероженцы,
чтоб косвенно даже касались нас счастья чужого потуги.

Удел же теперь – и для нас, и для тех, молодящихся этих –
отшельничий угол, укор оскорбленной свободы,
уводы от главного, доводов жалких приводы,
и утро вечернее, радость, бумажные цепи... и сети.

Из этого горе-угла далеко до торжественной встречи заката.
Восход за восходом встречаем угрюмой ухмылкой:
«Ах, если б не угол – четыре угла! Перекресток! Развилка!
Ах, если бы тайна! Незваное! Радости море! Загадка!»

Но утро вечернее вновь наступает на пятки, на сердце, на горло.
И я тебя, радость, опять обнимаю, как друга.
Прощаюсь до завтра, реву как всегда, как белуга,
за авторской речью скрываюсь. Трусливо. Торжественно. Гордо.

31.03.16