Картина

Вот улица. Неровные дома
Брусчатка поворачивает к раме.
Прохожий в шапке,ведь была зима,
Но нынче дождь и он в раздумье замер.
Сплетенье жил сурового холста
Сквозь плотный грунт почти совсем не видно .
И до чего же все-таки обидно,
Что жизнь прохожего вся в плоскости листа!
Он сделал вид, что очень огорчен
Необходимостью идти по серым лужам.
Их обойти не в силах. Искривлен
Весь задний  план и перспективой   сужен.
Он знает, никогда не повернуть
За дальний угол, не шагнуть под арку,
Чтоб сократить двором немного путь,
И даже башмаком в сердцах не шаркнуть.
Снег потемнел, он жалок, рыхл и наг
И кистью лишь под деревом оставлен,
А вдоль бордюра сквозь решетку стаял,
В нем не впечатается следом чей-то шаг.
На сером вдруг оранжевый мазок,
Как кончик ниточки из бабушкиной пряжи,
Из чаепития домашнего отряжен
На мглистым вечером запятнанный порог.
Упал на улицу из-за неплотных штор,
Протиснутый сквозь небольшую щелку,
От лампы луч, застигнутый как вор,
Укравший абажура край из шелка.
Быть может человек в сыром пальто
Хотел бы отогреться крепким чаем
В той комнате, но не проникнуть в дом,
Сколь ни был бы порыв его отчаян.
На крыше оцинкованность листов
Уже потрачена повсюду бурой ржавью,
Но клетки труб строительных лесов
И стук жестянщиков для них не станут явью.
Застыл троллейбус, протянув рога
К штрихам блестящим, кистью в медь одетым,
Вернее часть его, как долька пирога,
Отрезанная острием багета.
И уж конечно бубликам колес
До остановки нынче не доехать,
Поскольку нос троллейбуса художник перенес
В пространства запредельную прореху.
Дождь кажется идет и день, и век,
Уж впору таз поставить под картиной.
Напротив в зале замер человек,
Весь в паузе черезвычайно длинной.
И видно на его худом лице
Написанное страстное желанье
Шагнуть под дождь, войти в неясность зданья,
Дверь распахнув не медля на крыльце.
А может, подтолкнутв плечом слегка,
Прохожего заставить шевелиться,
Взглянуть мельком на синие бока
Троллейбуса и пассажиров лица,
И этим взглядом сдвинуть наконец
Вселенную за деревянной рамой,
Заставить биться множество сердец,
Попавших в бесконечность вязкой драмы.
Под силу ли такое совершить
Внимательному зрителю с картиной,
В фантазии, как во плоти, скользить,
Для большинства неведомой, незримой?

                2004(?) - 2016г.