Последняя скрижаль

Сколько не пиши об этом повести,
Сколько кол на тыкве не теши,
Если человек лишился совести,
То и чести тоже не ищи.

Сладите ли вы, законодатели,
Механизм отточенный, как штык,
Чтобы все национал-предатели
Сами себе вырвали язык?

Видит Бог, какая это шушера!
Тут бы не Крылова да Рабле,
Хочется уже большого шухера
На крысином этом корабле.

А Фемида все на месте топчется,
Вековая горе-сирота.
И гуляет это богоборчество,
Мажет дегтем наши ворота.

Матушка, а, может, из Казани ты,
Крестишь век лукавое чело?
Матушка, а, может, не с глазами ты,
За повязкой нету ничего?

И царишь ты, внутренне распятая,
Позабыв последнюю скрижаль.
И сама давно колонна пятая,
И тебе Отечества не жаль.

А такой до права ли, до кредо ли?
И, видать, уж точно не до тех,
Кто Россию продали и предали,
Хорошо на этом преуспев.

Мы живем делами да заботами,
Нам удобно только взаперти.
Не везет России с патриотами,
Некому достоинство блюсти.

Разве мало мы на свете страждали
В поясах-то наших часовых?
Из персон мы переходим в граждане
Только под охраной часовых.

Чалиться нам вовсе не печалиться
После всех-то наших узилищ.
И никак у нас не получается
Агнецов избавить от козлищ.

Мы порой как загнанные лошади,
Даже без кинжала и плаща.
И бунтуем ежели на площади,
Как-то все равно не сообща.

Ну, и что из нас за созидатели
Если из-под ног уходит дно?
По-другому действуют предатели,
Все они в измене заодно.

Только мы, свое имея мнение,
Друг на друга можем лишь пенять.
Есть у зла такое единение,
Что добру неплохо б перенять.

Сыпь измен – она же вроде герпеса,
Неискоренима и стара.
Не дай Бог обратно мы дотерпимся
До кровавых вил и топора.

С Родиною это богоборчество
Капает отравою из вен.
И войной отечественной кончится
Может безнаказанность измен.

Сколько б я эмоций ни растрачивал,
Знал бы лишь любой искариот,
Кто и как бы судно ни раскачивал –
От судьбы иуды не уйдет.

Никуда по щучьему велению
Не исчезнет скопище врагов.
Только так и можно, к сожалению,
Чтоб корабль доплыл до берегов.

2016