Госпиталь

  ***

"Эй...
Кто-нибудь...
 Вы слышите?
  Ответьте...
    Хоть кто-то есть живой на этом свете?
       Я ничего не вижу...
           Черт возьми.
              Ведь я не умер...
                Я же чувствую - сквозит.
                И голоса откуда-то...
                Откуда?...

                Поверишь поневоле в божье чудо...
               Последнее, что помню - высота.
             Бежим.
          Стреляем.
      А на вздохе - воздух...
   От пуль горячий...
 Падаю...
Но поздно.
Все гаснет...
 Тишина.
   И темнота...

      И вот теперь...
          Мне не пошевелиться.
             Я помню имена...
               И помню лица.
                Комроты, взводный...
                Толстый Петька-старшина.
               Они-то ведь должны же быть живыми?..
             А, нет...
          Ведь взводного еще вчера убило.
      Нелепо как-то...
   Что поделаешь - война...

 Так где же я?
И что за странный запах?
Наверное, так пахло на этапах,
 Когда отца везли на Колыму...
   Он мне писал про тесные вагоны,
      Про лай собак, про грязные перроны...
          Зачем я это вспомнил?
             Почему?

               И где отец?
                Ах да...
                Три года как...
               Пришел в конверте официальный бланк,
             О том, что умер от какой-то там болезни.
          И надо было успокоить мать,
      И не давать ей этот бланк читать...
   И убедить, что плакать бесполезно.

 Да что ж такое...
Где я?
Что со мной?
 Мне ни рукой не двинуть, ни ногой.
   Я пробую все время...
      Но впустую.
          Эх, если бы хоть раз открыть глаза...
             Не помню, кто из древних там сказал?
               "Я мыслю...
                Это значит - существую..."

                Я думаю.
                А значит, я живой.
                И мне пока не важно, что со мной.
                Какая-то сонливость навалилась...
                Я полагаю, подо мной кровать.
               И раз не встать, то, значит, надо спать...
           Ах, если бы вот мама бы приснилась..."

        А в сестринской, на третьем этаже
      Две медсестры допили чай уже...
     Одной поспать бы, сутки отдежурив.
     Вторая заступила только что,
      Халат одев на тонкое пальто...
        Еще сидит, со сна глаза зажмурив...

          "Ты, Настя, сразу нового проверь.
               Там, на втором, некрашеная дверь.
                Ну та, где офицерский изолятор.
                Его сегодня ночью привезли...
                Он чем-то особиста разозлил.
                Тот приказал в отдельную палату.

                Откуда знать мне, что он натворил?
                С ним особист почти не говорил...
                Тот нес в бреду про Колыму и нары.
           А этому же все равно кого...
        Ни рук, ни ног, ни глаз - а он живой...
      Совсем мальчишка, говорили санитары.

     Ну, я пошла.
      Ты только не усни...

         Те особисты...
             Злющие они..."

                ***