в итоге

сердце было согласно
жизнь вручить переменам,
но в итоге напрасно,
расплескалось по венам,
изуродовав память,
сном тревожным вернулось,
надорвалось местами
и уже не проснулось.

не откликнулся, так же,
в его странном сюжете
тихий стук о пропаже
в том потерянном лете,
что по сути не грело
и, конечно, без звука
колыбельную пело
и дремала разлука.

вместе с ней понемногу
испарялась надежда
и петляла дорога
между небом и между
человечески малых,
приземленных иллюзий..
и сливались устало
полублизкие люди.

в конденсате фантазий
выпадали в осадок
мысли, полные грязи..
просто было так надо.
в них из сотни позиций
были выбраны роли,
где душа мертвой птицей
забывала о боли.

пульс в рассветной украдке
растворялся на крыше,
и, сжимая лопатки,
становился все тише,
и прощаясь бескровно
с тенью облачной драмы,
красной нитью неровно
штопал рваные раны.

согласившись однажды
повернуть на пороге
свой кораблик бумажный,
понимаешь в итоге:
на роскошной перине,
утрамбованной пухом
с мясом вырванных крыльев,
сердцу мягко и сухо.