На Олимпе

(Из поэмы "Стальная Песня")

1
Всегда так велось – на великое дело
Жизнь ставила крепких, надежных людей.
Искала героев напористо, смело,
И кто бы посмел в том упорствовать ей.

Завод еще значился лишь по контрактам,
Но был в тех бумагах и первый приказ:
«Назначить…»  И стал историческим фактом
Прием у министра…  Продолжим рассказ

Уже на строительной шумной площадке,
Где должен подняться стальной наш гигант.
Но кто был началом железной той схватки?
Сын древней земли – армянин Дерожант.

Тугое крыло серебристой метели
Над смелым костром проницательных глаз.
Горячее сердце в стремительном теле,
А в сердце – и жизнь, и любовь и… приказ.

Хотя если брать по раскладу большому,
Он был Гражданином Великой Земли.
В Мары и Ташауде  бегал он в школу,
Студенчества годы в России прошли.

А пост замминистра по стройматериалам
Вручила Акопову Белая Русь.
Пробил звездный час – и строителем стал он
Завода такого!..  Что сглазить боюсь.

Был труд необычным, строители тоже.
Завод поднимался, как в сказке, «под ключ».
И первые грузы с листом подорожным
На Днепр потянулись с «буржуинских» круч.

А здесь их встречали отличные парни
Из дальних, австрийских, невиданных мест.
И каждый был – первый, и каждый не крайний.
А если вдруг холост – ох, сколько невест!

А впрочем, и наши славяне не хуже:
Умом не уступят – не мысли, а нож.
Романтика жизни у наших покруче,
«Заморскими» штучками их не возьмешь.

Не зря юность названа морем желаний –
Строители молоды, молод завод.
И хоть впереди миллион испытаний,
Но руки в работе, и сердце поет.

Горячие дни…  Уникальные кадры…
Вот первый директор… Министр… Фирмачи.
«Фест-Альпине»… Австрия… Было занятно,
Каков там народ?..  И как скоро ключи

Получим от смелого «Евро-Союза»:
Завод был обещан в космический срок.
А вдруг эта стройка да станет обузой?
И как мы?  Осилим совместный урок?

Росли корпуса – там, где были окопы.
На всех языках стройка века слышна.
Здесь чудо-завод поднимает Европа.
Все слышит «загранка», все видит страна.

И разве нам дружбу несли фестивали,
Декады содружества, встречи друзей?
Ковали мы дружбу  в те дни испытаний –
Прочнее металла и горна звончей.

И есть на заводе фундамент особый:
Он славу тех дней, как завет, бережет.
В «Посланье потомкам» – единство Европы,
Надежда народов и мира оплот.

Не год шли строители к жлобинской стали,
Два года минуло до этой поры.
Есть первый металл!
                Стал он днем небывалым
В истории города, в жизни страны.

И в судьбах людей изменений порядком.
О! Сколько приехало в Жлобин людей!
Орел… Белорецк… Запорожье… Камчатка.
Приветствует Жлобин казахских парней.

Приехал Челябинск. Магнитке – спасибо.
И Нижний Тагил металлургов прислал.
А вот из Сибири – народы Запсиба
Готовы варить белорусскую сталь.

Директор доволен…  Хорошее дело.
Но стройка – одно. Надо знать и прокат.
А значит, учиться! Работать умело!
Да, только вперед  - и ни шагу назад.

Великая жизнь, что судьба – непреложна.
Но вышел приказ, как полынь, горевой…
Его не исполнить, увы, невозможно.
Исполнить обязан его Рулевой.

Назначен директором новой он стройки.
Дела сдать обязан.  Указан и срок…
Пока телефон начинается с «двойки»,
А завтра посмотрим, чей круче порог.


2
Жить прожить – не поле перейти.
Есть ли что на свете этом круче?
И с ответом, как ты не крути,
Взвесить чем – что хуже, а что лучше?

Коммунист… И дан тебе приказ:
Принимай, директор, назначенье.
Ты ответить должен только раз,
Каждым словом укрепляя звенья

Той единой жизненной цепи,
Что зовется долгом и присягой.
А раз так – с ответом не шути.
Вытянешь… Иль вынесут под стягом.

Был ли выбор?..  Что теперь гадать.
Кто там правил бал –
                большой московский.
Прибыл в Жлобин… 
                «Новый? Кто? Как звать?»
Михаил Григорьич Тихоновский.

Никогда величьем не грешил,
Хоть и строгим был, порой, не в меру.
Не жалел ни времени, ни сил…
Надо ль следовать  тому примеру?

Видно, надо…  А иначе – крах:
Разнесет по косточкам в запале.
Перед совещаньем – дрожь и страх:
«Как сегодня?.. Грозен?.. Не видали?»

До всего дотошно доходил:
Сталь варил и наводил порядок,
Где завод его родимый «жил»:
Сколько ж он нагородил оградок!

Поделом!  Не смей топтать газон.
И ходить – кому и как придется.
А в ограде есть и свой резон –
Кто не глуп, тот сразу разберется.

А по пятницам – сплошной обход
Всех домой в шестнадцатом районе.
Ну и свиту целую ведет
Не прогулки ради…  В том «дозоре»

Вдруг окажется, что дом иной
Весь в пыли… Который цех хозяин?
И с кого головушку долой?
Делу – польза. Только «цех» печален.

Если даже здесь такой контроль,
Что тогда глаголить о заводе!
Не директор – беспощадный тролль!
Это в кулуарах…  А в народе

К Тихоновскому претензий нет.
Строг? По делу… Как же быть иначе?
Ведь металл – не отдых, не концерт.
Строг не будешь – сам тогда заплачешь.

Но не все из тех, кто льет металл,
Высшей пробы и прочнее стали.
Кто-то так от строгости устал!
А других – нестрогие «устали».

Перестройка!..  Время перемен.
Выбирай начальников по вкусу –
Бригадиров, руководство смен
И…  директора, когда не трусишь.

Что же было?..  Бунт на корабле?
Или честно сказанное слово?
На заводе, в транспорте, в семье
Каждый день то обсуждали снова.

Три кандидатуры…  Выбор есть.
На кого поставить в этой драме?
Как сберечь достоинство и честь,
Угодить судьбе – капризной даме.

Может, чтоб Григорьич устоял?
Афанасьев?.. Феоктистов?.. Кто же?
Не Москва – фортуна правит бал.
И  теперь заводу кто поможет?

… Будет время – будет в жизни шанс.
Не пришлось? И  тоже не до скуки.
Будет время – выберут и нас.
А не выберут – корзину в руки

И с рассветом в рощу, по грибы.
Можно и наукою заняться…
Все мы на посылках у судьбы,
И нельзя на это обижаться.

Не бывает худа без добра…
Жил, работал и в жару, и в стужу.
Будет – завтра, если есть – вчера.
Люди есть, которым очень нужен.


3
Был отмечен…  Кто ответит – нет?
Вознесен…  И вознесен народом.
Избран он.  И недовольных нет.
А отмечен выбор пятым годом.

Пятым от рожденья БМЗ.
Юрий Феоктистов – третий кормчий.
И молва торопится уже
Разнести известие погромче..

Мол, смотрите, как оно идет,
И не Кремль уже заводом правит.
А судьбу решает сам народ –
Он карает, милует и славит.

Только не коснулась суета
Человека с «ежиком» упрямым.
Совесть не терял он никогда,
Никогда он не играл без правил.

И в ответе – перед всей страной,
Перед Беларусью синеокой,
За металл – дешевый и большой,
За людей с мечтой большой, высокой.

Вновь пустует строгий кабинет,
А директор там, где чудо-печи.
Ну, а коль у сталеваров нет,
Так на стане – это недалече.

Или на «канатке» смотрит корд.
На обед – в рабочую столовку.
В очередь…  Волнуется народ:
Все-таки директор. Ждет… Неловко.

Щедрым был? Но грех тот небольшой,
Коль касалось дело райбольницы.
Помогал с открытою душой
Детям, инвалидам, прочим лицам,

Для которых жизнь – нелегкий крест,
Может, по болезни, может – в горе.
Ну, а люди далеко окрест
Разносили эти разговоры.

Но заслуга главная была –
Ведь недаром избранным он звался –
Никогда, поверьте, никогда
От людей за дверью не скрывался.

Кризис шел, и шел развал страны –
Честь и совесть оптом продавались.
Сколько душ в коммерцию ушли,
Сколько за кордоны отправлялись.

Трудно! Сложно! То металл – горой,
То металлокорд пылится в цехе.
Что ж так, Боже?.. «Кризис мировой.
Ну, и ваши мелкие огрехи.

А директор – ваш он крест несет.
И ответит кесарю и Богу…»
Что ж ты так немилосерден, Бог,
К тем, кто ищет верную дорогу?

Так и получилось…  На верхах
Рассудили зло… За что? Незнамо.
Жизнь людская – суета и прах.
Жизнь людская – долговая яма.

И, как в песне старой, горевой –
«От сумы да от тюрьмы…»  Закайся!
По дороге минской столбовой –
В стольный град, на исповедь. Покайся…

Правда ль, нет – но так уж говорят:
Кого любит Бог, того и метит.
Сорок бед – и все, как плахи, в ряд.
Надолго? Навек? Кто вам ответит?
 
Лишь одно здесь – правда, спору нет:
Кто прошел сквозь муки и страданья,
Через сто и через двести лет
Не утратит горестного знанья.

А завод?..  Он получил урок,
Он узнал, что в жизни этой свято.
Но всему здесь – свой рубеж и срок.
И за все есть суд.  И есть награда.


4
У металла – песенная стать.
Жизнь зовет! И мир для жизни тесен.
Жизнь зовет…  И будем продолжать
Песню Стали.  Лучшую из песен!

Праздник в летнем парке отшумел.
Не сказать, чтоб весело, но с миром.
За июлем август подоспел
С изобильным яблоневым пиром.

Там сентябрь.  И с горицвета мед…
Жизнь трудна, но сталь терпенью учит.
И не сложно путь свой наперед
Знать, коль есть он – путеводный лучик.

Без директора  – ни так, ни сяк:
Крепкая рука нужна металлу.
Ведь директор – как маяк, как флаг.
Только с ним – все в норме, все по плану.

И, оставив в цехе высший пост,
Без ненужных проводов и всхлипов,
Вняв совету (был он – не вопрос),
На Олимп взошел Вадим Филиппов.

А завод, как будто, даже рад:
«Прилетит чужой, куда деваться?
Ну, а свой он свой и есть – наш брат.
Нам бы только с силами собраться».

Есть ли силы?..  Это как сказать.
Вот долги…  Они при нас, в натуре.
Если каждый день кредиты брать,
Не в бобровой – в рыбьей будем шкуре.

Все понятно…  А теперь – вот так:
Кто на всех сестер раскинет серьги?
Реконструкция ведь как-никак,
А прокатный стан – большие деньги.

И металлокорд заботы шьет:
Мировая слава – не игрушка.
Не уйдешь ведь с рынка – корд не тот.
Вот ведь, брат, какая заварушка.

День зарплаты – снова суета:
Где кредиты брать на эти тягла.
А бывает, и в мешке кота
Вдруг подсунут, улыбаясь нагло.

Хлеб директорский – что горький лук.
Не Олимп – а чистая Голгофа.
Но не сразу то пришло, не вдруг…
Был урок. Урок… Не катастрофа.

Деловые встречи…  Аудит…
Мало ли забот у «генерала».
Юбилей уже в глаза глядит:
Двадцать лет заводу, срок немалый.

Это завтра…  А сегодня счет
Кредиторы выставили снова.
Что пойдет на этот раз в зачет,
И за кем последним будет слово?

… Межсезонье – грустная пора.
Все осилим! Нам ли быть в печали?
Будет – завтра, если есть – вчера,
Если есть хорошее начало.

Будет – завтра!..  Каждый верит в то.
Каждый, кто с заводом в это время.
Мысль о подвиге придет потом.
А пока работаем и верим.

И о том труде не минский гость,
А родной теперь, хотя и строгий,
Демидович, искренне до слез,
Говорит с трибун больших, высоких.

Был с заводом он не день один,
Был прокатчиком и сталеваром.
И какой еще в стране «зам. мин»
Мог сказать о деле небывалом.

А закончив свой стальной поход,
Поклонился всем: «Спасибо, люди!
Победили мы – живет завод».
Разве это время мы забудем?


5
В последние дни уходящего года
Всегда ждем хороших и добрых вестей.
И чтоб не грозила дождями погода,
А в доме чтоб больше желанных гостей.

Декабрь не скупится…  Погода что надо!
И гости с улыбкой заходят в наш дом.
Но чем озабочены лица и взгляды?
Откуда тревога за добрым столом?

Ведь новость такая, что надо бы славить
И год уходящий, и будущий год.
Директор назначен!.. И что тут лукавить:
Вздохнул с облегченьем стальной наш народ.

И прочь эти домыслы, прочь эти слухи –
Что, мол, продают БМЗ чужакам,
И кто-то бессовестный и жаднорукий
Прибрал вместе с людом завод наш к рукам.

Но кто же директор? Откуда он родом?
Да знает ли город, завод и людей?
Умеет ли ладить с рабочим народом,
И попросту – наш ли, железных кровей?

Куда уж железней! Пришел с «Центролита».
Завод невелик, но работать горазд.
Для Санкт-Петербурга заводом отлита
Ажурная сказка чугунных оград.

Литых фонарей из старинных романов
На Невский из Гомеля столько ушло!
Но даже во сне Николай Андрианов
Мог точно назвать и товар, и число.

Того не известно, как долго вникал он
В процесс плавки стали, в литье и прокат.
И был ли отмечен высоким накалом
Его каждый день и его каждый взгляд.

Известно другое – считать всех заставил
И деньги, и тяжкие наши долги.
И вывел на свет золотое из правил:
Работать без прибыли нам не с руки.

Заставил он вспомнить людей и второе –
Великий труд славен не только трудом.
Должно быть в работе стальной и другое:
Зарплата красна полновесным рублем.

И всем молодым дал большую дорогу,
И смелых в труде – всех он к делу привлек.
С лентяев и лодырей спрос, ох, и строгий:
Не хочешь работать – вот Бог, вот порог.

Работе, как должно – великое время,
А отдыху свой предназначенный час.
И праздничный бал – ноября откровенье,
Зовет во Дворец металлургов на вальс.

… Непросто историю строчками мерить,
Хоть в прозе, хоть так – стихотворной строкой.
Но стократ труднее однажды проверить:
Что ты – для истории? Кто ты такой?

И если доверено больше, чем прочим.
И если отмерен тебе этот труд,
На волю судьбы полагайся не очень,
Лишь ум и терпение все перетрут.

Всегда так велось – на великое дело
Жизнь ставила крепких, надежных людей,
Искала героев настойчиво, смело.
И кто бы посмел в том упорствовать ей!