Страницы из жизни. Джек Лондон

Страницы из жизни. Джек Лондон.

Джек Лондон олицетворял мечту,
Тогда – американского народа.
Любому, мол, в стране возможно, тут,
Богатым стать. Нужно только работать.

Он выходцем был из самих низов,
Он человек – достигший вершин славы.
И на своём примере доказал,
Надеяться тут каждый может вправе.

Да, Джека Лондона – любили все,
Он, собеседником, для всех, был умным.
В кругу интеллигенции – он, свой,
И среди всяких так же бес культурных.

Его любили многие тогда,
А он не знал в то время - куда деться.
От одиночества.  И он устал,
С недугами  своими там бороться.

В расцвете лет, этот «сверхчеловек»,
Пил и страдал от своих, там, депрессий.
От уремии мучился. Всё ж – в голове…
В живой труп превращался почти, честно

Когда же появился он на свет,
Скандал был грандиозный и шумиха,
Жёлтая пресса - стала смаковать,
«Кровавую» историю,  там, лихо:

«Несчастная, мол, девушка  одна,
В висок себе там выстрелить успела,
За то что «муж»  из дома ту прогнал,
Так как аборт там сделать не хотела»

И героиней хроники была,
Мать Джека Лондона, то – Флора Веллман.
А  «змеем искусителем» там был,
Профессор астрологии, там - Чейни.

Любовницу оставив – тот, сбежал,
С ребёнком на руках, её оставив.
Так пересудов Чейни избежал,
Другой – неловкий, тот, момент исправит.

Спас репутацию девушки, там,
Вдовец, с двумя детьми, это – Джон Лондон.
И мальчик – Джон Гриффит Чейни, так стал,
Там, Джеком Лондоном. Маме - так надо.

Детство писателя назвать нельзя,
Нормальным, как  сказать того б хотелось.
Несдержанность от матери он «взял»,
Расшатанная психика имелась.

Плюс мистицизмом занималась, та,
На сборищах была единоверцев.
И мальчика таскала мать туда,
Стал беспокойным от того младенец.

Джек рано пристрастился и к вину.
Пить пиво начал – пятилетним, точно.
Чуть старше став, он напивался уж,
До состояния полной  «отключки».

И замечали  даже старики,
Сами все люди, пьющие и часто,
Негодовали глядя – стал, каким,
Как быстро тот спивается подросток.

Джеку пришлось уж с самых ранних лет,
На жизнь там зарабатывать, хоть чем-то.
Порой мечтал тогда, был бы обед,
Был в поисках работы, ну хоть кем-то.
 
На джутовой, консервной - он тогда,
На фабриках этих  уже работал.
Устриц ловил.  В патруль рыбацкий, там,
Ходил. На паруснике плавал кем-то.

Когда же он, там, в море уходил,
Пил наравне с пиратами уж виски.
Ругался как они, и там курил,
И ввязывался он в любые драки.

В одной из них, два зуба потерял,
В другой:  черепно -  мозговая травма.
Едва он выжил от неё. Так пострадал.
Всё время у него – всякие «драмы».

Жизнь сексуальную – разгульно вёл,
Партнёрш менял тогда он, как перчатки.
В борделях Лондон кличку заимел,
Та - «Жеребец». Во всех делах был хваткий.

А между тем, тогда - за этим  всем;
За этой внешней его оболочкой,
Стойкого мачо. Знали, каким, все,
Скрывался  неуверенный «тип» очень.

Его переживанья все тогда,
Усугублялись мыслями, по сути,
Внебрачного происхожденья там,
Мысли к самоубийству уже будут.
 
Школу закончил уже в двадцать лет,
В Калифорнийский университет поступит.
И там средь всех – он девушку найдёт,
Своей мечты. От неё,  не отступит.

И ей была там  тогда Мейбл Эпплгарт.
Это было небесное созданье.
С семьи интеллигентной была та,
И с безупречным  там произношеньем.

На фортепьяно же играла, та,
Ни разу в жизни  не мыла посуду.
Вот ей там Джек и рассказал тогда,
Мечту свою: «Писателем я буду!»

И в жизни стала первой там она,
Не рассмеялся кто – не удивился,
Услышав там от нищего тогда.
Эти слова, какими поделился:

«И сбудутся его слова. Мечта.
Писателем он настоящим станет.
Богатым человеком будет там,
И Мейбл  как жену свою представит!»

Охваченный любовью этой, Джек,
К тому же золотой, там, лихорадкой.
На Север подался тот человек,
Увы, старателя фортуна - шатка.

С Аляски он ни цента не привёз,
Болезни лишь в качестве сувенира.
Цингу он на Аляске перенёс,
Депрессию, расшатанные нервы.

И молодой Джек Лондон стал писать.
Перенести пытаясь на бумагу.
Что видел, пережил, успел узнать.
По сто страниц в день успевал, однако.

Все деньги на конверты отдавал,
В журналы, отсылая, те рассказы.
И каждый там обратно присылал,
Отделывались вежливым отказом.

Тогда Джек откровенно голодал,
И о самоубийстве уже думал,
Как, вдруг, один журнал, рассказ, там взял,
Потом другой журнал издать задумал.
Рассказ «За тех, кто в пути»  - это, был.
Рассказывал,  в котором об Аляске.
Хороший отзыв, за тот, поступил,
Правдивость оценил в его рассказе.
 
На следующий день он поспешит,
Чтоб Мейбл уже сделать предложенье,
И согласиться  девушка решит,
Но, жизнь преподнесёт – «опроверженье».

За пять опубликованных вещей,
Он двадцать долларов всего получит.
Семью чтоб содержать, и вообще.
Нельзя на эти деньги -  «сдохнуть легче»

И предложила Мейбл тут ему,
С небес на землю уже опуститься.
Чтобы устроился любимый её «муж»,
Клерком, иль почтальоном где-то.

Тем более сказала ещё ж, та:
«Не нравятся, правда, его рассказы.
Грубо написаны были тогда.
Язык коряв, и так же не отёсан…»

Сошла помолвка их, сразу - на нет,
И Джек тогда женился на подруге,
Мейбл.  Звали  Бесси. Тогда -  той, в ответ,
В душе же отдалось ему, то - мукой.

Условия были к его жене,
Родить должна была ему, та, сына.
И терпеливо относиться ещё ей,
К его связям с другими, будут если.

Наперекор его ж тогда мечте,
Двух дочерей родит она там Джеку.
В депрессию впадает тот затем,
Разгульным вновь он станет человеком.

Куда – то Лондон вечно исчезал,
И за полночь оттуда возвращался…
И на «рогах» почти что приползал,
Вечные ссоры. Он – ушёл от Бесси.

Тысяча девятьсот четвёртый год.
Роман «Морской волк» в этот год выходит.
И славу принимает сразу, тот,
Самым модным писателем  там будет.

И Джек Лондон уж разбогател.
Душой же был он в прежнем состоянье.
Депрессия. А вскоре вслед за тем,
В запоях был уже, он, в  постоянных.

Женился на подруге, он, жены.
Чармейн Киттредж – женою его стала.
Женитьбой этой свой недуг не снял,
И облегчений  нет. Одна усталость.

Прибавились к душевной боли, там,
Чисто физические уж проблемы.
Болеть он уремией уже стал.
То, почек недостаточность. То – бремя.

Этот недуг приводит уж к тому,
Там к самоотравленью организма.
Мясо противно стало тут ему,
Рвота и жажда посещали часто.

Судороги пошли  в мышцах его,
Боли в костях замучили тут так же.
Становится ему тут нелегко.
Спиртным он заливал недуг к тому же.

Самолечением он занялся,
Серебряной иглой вводил он «опий».
И героин, стрихнин. И то – не всё, 
И белладонну. Так, себя он гробил.

К «тринадцатому» году уже Джек,
Писателем стал самым знаменитым.
Огромные, он, деньги получал,
Много уже было романов этих.

Закончил в тоже время он «проект»:
Земли участок прикупил огромный.
Решил он провести остатки лет,
В строившемся на нём большом, тут, доме.

И здесь же строился огромный его дом.
«Домом Волка» названный  тот будет.
И эвкалипты посадил он там,
Сто сорок тысяч - говорили, будто!

Потрачено несколько лет труда,
И восемьдесят тысяч, вложит в это.
Огромная сумма была тогда,
В то время – фантастическая,  где-то.

Но перед переездом, в ту же ночь,
Непоправимое тогда случилось.
Был этот дом там кем-то подожжён,
Со всех сторон кругом всё загорелось.

Джеку осталось только лишь смотреть,
Как тот огонь добро всё пожирает.
Успело до утра там всё сгореть.
Сколько труда, души - тут погибает.

Джек Лондон утром  поглядел на всё,
На всё это спокойно уже скажет:
«Завтра заново строить мы начнём!»
Стойкость духа вроде бы тут покажет.

Построиться дому – не суждено,
Сюда уже он больше не вернётся.
На этом пепелище в эту ж ночь,
Что-то сгорело в душе его, в сердце.

И приступ безысходности нашёл,
Стальная воля, жизнелюбие, уж часто, 
Тут покидали Лондона уже,
Стал ещё больше пить писатель этот.

Всего лишь только год назад ещё,
На пароходе с мыса Горн плыл, кстати,
Кроме тысячи книг там и брошюр,
Сорок галлонов виски он прихватит.

На содержание уже семьи,
И ранчо, приобрёл это, что раньше.
Деньги нужны были уже там им,
Притом большие, для всего тут, так же.

Для этого он должен был писать,
Тысячу слов причём, то – ежедневно.
Раньше  писал, не мог он - не писать.
Стало ж – повинностью тяжёлой, нервной.

Он понял, что загнал себя в тупик,
Неутолимую волю пытался,
К жизни. Вернуть себе. (Перестал пить).
Которая, в глазах всегда пылала.

Надеялся что солнце всё ж «спасёт»,
Депрессию чёрную, то, излечит.
С женой  он на Гавайи  поплывёт,
Но тщетно всё – не помогло, и это.

Тут оставалось только пить, и пить…
Когда же он назад вернулся,
Друзей своих он сможет удивить,
Как он с тех пор там очень изменился.

И не узнали там друзья его,
Он разжирел. Лицо отёкшим было.
Глаза потухшими были его,
Ему уж дифирамбы там не «пели».

Раньше мальчишеский вид, он, имел,
Теперь он выглядел гораздо старше.
Уже там своих лет. Как – постарел.
Порою не узнать было, там, даже.

Двадцать второго ноября же, в ночь,
Тысяча девятьсот шестнадцатого года,
Ушёл из жизни - уже совсем прочь,
Собой покончил там писатель, этот.

И утром на веранде там найдут,
В глубоком обмороке его уже.
Флаконы же пустые были ж тут,
От морфия, и атропина так же.

Так же ещё блокнот валялся там,
Исписанный он  в цифрах там весь будет.
Он вычислял там  для себя тогда,
Дозу смертельную этого яда.
----------------------------
Джеэк Лондон(1876 – 1916 год. Знаменитый
американский писатель. Знаменитые его
 произведения: «Зов предков»,
«Рассказы о Севере», «Сын волка», «Дети мороза»,
«Мартин Иден» автобиография. Так же покончил собой.
И кроме того ещё множество разных
Интересных жизненных произведений.