Экскурсия

Сколько было радости, восторга, когда мы узнали, что дирекция школы награждает нас, отличников учёбы и активистов, экскурсией в Москву – столицу нашей необъятной Родины, Союза Советских Социалистических республик (СССР) (ровно через 30 лет СССР распался).

Так вот, немного об этой самой экскурсии. Я тогда окончила восьмой класс. Сама по себе эта экскурсия была необычной по нынешним меркам, потому что повезли нас не автобусом, не поездом, а обычным… грузовым автомобилем! Предстояла очень дальняя дорога. От Харькова до Москвы 749 километров.

Замечу, это был 1961 год. В космос полетел Юрий Гагарин! Наша страна не была бедной. Мы помогали практически всем развивающимся странам специалистами, техникой, ракетами… Строили электростанции… А собственный народ жил бедно, везде были очереди, дефицит на товары. В моём классе многие донашивали вещи до дыр. Помню, мама нашила мне заплаты на рукавах моей формы со словами: «Потерпи немного. Купим новую, как только будет возможность». Такой возможностью стала моя взрослость.

Сейчас я даже представить себе не могу, как же мы ехали? Обычные деревянные лавки, без спинок… В кузове разостлали солому, поставили лавки поперёк кузова, верх затянули брезентом. Вот именно в этом и была вся романтика нашей поездки. Брезент завернули, обеспечив полный обзор местности. Ехали мы долго, потому что часто останавливались. Нужен был отдых, как нам, так и водителям.

Доехали до г. Мценска. В гостинице мест не было.  Мальчикам пришлось спать на соломе в кузове. А девочкам разрешили ночевать в гостинице на полу. На следующий день мы уже были в Москве. Приняли нас в какой-то школе. Расположились в спортзале, спали на матах. Прожили мы в Москве три дня. Конечно, главным для нас было – попасть в Мавзолей, где лежит тело вождя революции и мирового пролетариата (как принято было тогда говорить) Владимира Ильича Ленина.

Тело Иосифа Виссарионовича Сталина к тому времени уже было вынесено и похоронено рядом с Мавзолеем. Это было связано с тем, что Генеральным Секретарём ЦК КПСС стал Никита Сергеевич Хрущев, благодаря которому был развенчан культ личности Сталина. Не один час простояли мы тогда в огромной очереди. Фотоаппараты заносить не разрешалось. Возле входа в Мавзолей стояли часовые. Их лица были настолько неподвижны, что казались высеченными из мрамора. В середине Мавзолея царил полумрак. Мумифицированное тело вождя было подсвечено.

Затем мы прошли вдоль Кремлёвской стены, где установлены урны с прахом выдающихся людей.

Впечатление, конечно же, осталось очень сильное. Особенно, когда мы наблюдали смену караула. Интересно, что один из моих одноклассников, а позже и один из бывших моих учеников после школы служили в Кремлёвском гарнизоне.

Нам очень хотелось попасть в Оружейную палату, но она была закрыта на ремонт. Зато мы побывали в Третьяковской художественной галерее, где я, наконец, увидела оригинал картины И. Е. Репина «Иван Грозный убивает своего сына». Правильно первоначально картина называлась «Иван Грозный и сын его Иван 16 ноября 1581 года». Уже тогда картина была ограждена. Это было связано с тем, что её порезал ножом какой-то психически больной посетитель.

Вот именно здесь мне посчастливилось пообщаться с французом. Когда я рассматривала сувениры на прилавке, ко мне обратился с вопросом мужчина средних лет. Он спросил, по-французски, как меня зовут. Я вопрос поняла и так же по-французски ответила. Он очень удивился и спросил, где я живу. Я снова ответила. Тогда он спросил, что бы я хотела приобрести из сувениров на прилавке. Правда,  в этот раз ему пришлось объясняться знаками.

Я показала на маленькую коробочку из оргстекла, в которой лежала книжечка с репродукциями картин Третьяковской художественной галереи. Выбор сувениров был очень широк. Но я выбрала самый маленький и самый дешёвый. Он купил его, сделал на нём надпись на память и отдал мне. Поблагодарив его, я ушла. Вот такая маленькая история, оставившая след в моей душе на всю жизнь.

Затем мы посетили исторический музей имени Ленина, музей октябрьской революции, съездили на ВДНХ, побывали в центральном парке имени Горького, где мне пришлось пережить неприятные минуты. Был там такой аттракцион - «Мёртвая петля Нестерова». Руководитель нашей группы Николай Степанович (белорус по национальности) начал нас подзадоривать: «Ну, кто самый смелый?». Я и вызвалась, самая смелая. Посадили меня в кабину, пристегнули ремнями и я «полетела». Всё бы ничего, но вдруг кабинка остановилась в мёртвой точке, и я повисла в ней вверх тормашками на ремнях. Мои длинные косы потянулись к земле, кровь хлынула в голову! Ужас, что я тогда пережила! А Николай Степанович подшучивает внизу: «У тебя штанишки ещё сухие?». Потом через некоторое время вывели мой «Самолёт» из мёртвой точки и я, наконец, оказалась на земле.

Были в ЦУМе. Я помню, что были мы в Елисеевском гастрономе, что купила там шоколад «РОТ-ФРОНТ». Я, может быть, и не вспомнила бы об этом, если бы, не посмотрела недавно фильм о директоре Елисеевского универмага «Дело гастронома №1». В роли директора гастронома снялся талантливый актёр Сергей Маковецкий, который даже внешне сильно похож на бывшего директора гастронома Юрия Константиновича Соколова, который по приговору суда был расстрелян 14 декабря 1984 года в возрасте 61 года. Но во время нашего посещения этого гастронома, он ещё не был его директором. Я очень хорошо помню, как нас всех поразил внутренний интерьер помещения с различными лепками, колоннами и очень красивыми люстрами. 

В этом гастрономе мы купили колбасный хлебец (диковинка была для нас, потому что мы видели это впервые). Кстати, одна девочка (это была Шура) отравилась, и домой мы возвращались без неё. Мы оставили её в одной из московских больниц. Такая вот история с этим хлебцом.

После экскурсий мы собирались на школьной спортплощадке, к нам присоединялись местные ребята. Рассказывали о себе, об Украине, пели украинские песни. Это была не попса, которую сейчас поют. Это были красивые украинские песни, очень самобытные, колоритные, задушевные: «Місяць на небі», «Карії очі…», «Криниченька», «Пісня про рушник», «Копав, копав криниченьку…». Но самой яркой была песня «Подмосковные вечера». Её мы пели вместе с нашими московскими друзьями. Все знают, как красиво звучит она в коллективном исполнении. 

Помните?

Не слышны в саду даже шорохи,
Всё здесь замерло до утра.
Если б знали вы, как мне дороги
Подмосковные вечера.

Как это было здорово!

Москвичей мы запомнили радушными, приветливыми людьми. Помню, мы спрашивали у прохожих дорогу в Третьяковскую галерею. Один мужчина остановился, начал объяснять, потом развернулся со словами: «Я вас отведу прямо в музей, а то будете путаться». Отвёл он нас, а потом пошёл в обратном направлении по своим делам. Может быть настоящие москвичи такими и остались? Очень хотелось бы в это верить.
На обратном пути домой мы заехали в Ясную Поляну, на родину Льва Николаевича Толстого.

Эпилог.

И вот, спустя много лет, заглядываю в прошлое, пытаясь понять, хороша ли тогда была жизнь. Мы не знали о том, как могут жить люди, что такое нормальная, достойная человеческая жизнь. Мы жили в закрытом информационном пространстве. Нам постоянно твердили о загнивающем капитализме. А сколько у нас было лозунгов! Вспомните: «Коммунизм – это советская власть плюс электрификация всей страны!», «Верной дорогой идёте, товарищи!», «Вперёд к победе коммунизма!», "Всё лучшее — детям!".

Советский Союз был первым в освоении космоса, мы оказывали безвозмездную помощь развивающимся странам, строили
гидроэлектростанции (вспомните Асуанскую ГЭС), у нас уже были атомные ЭС. А люди жили бедно. Были бесконечные очереди и дефицит на товары.
Чего стоил лозунг «Всё лучшее – детям!»! О нём кричали, где только могли, и вывешивали, где надо, и где не надо.
И я вот думаю. Допустил бы сейчас кто-нибудь такую мысль, отправить детей на экскурсию в такую даль на грузовом автомобиле?
Так о какой хорошей жизни при советской власти кричат некоторые?

08. 11. 2014 год
Фото из семейного архива