Я возвратился в город

Я возвратился в город,
В котором горел когда-то –
Город ночного горя,
Город дневной расплаты.

Город, где было больно,
Город, где весь горел я,
Где слезами, как солью,
Сдабривал я коктейли.

Игла заострённой башни
Вонзается в небо и вену.
Не знаю, стал ли я старше –
Но, безусловно – живее.

Лижет Сена змеиная
Мозоль парапета хмуро.
Я вернул себе имя
В городе тысяч Амуров.

Они, лукавые, луки
Целят – в грудь под камзолом –
Город моей разлуки,
Город моей боли.

Город тьмы, где по серным
Камням – каблуки стучали,
И кутали плечи химеры
В кружевные лунные шали.

И алую шляпу заката
Приподнимала столица –
Город, где я, проклятый,
Жил и веселился.

Это было веселье
Злое и одинокое,
И отравляла Сена
Серым – мои локоны.

Травил себя алкоголем,
Лимоны глотал и рыдания –
А город в моём горе
Поил и понимал меня.

И мы, как собутыльники,
Чокались в подворотнях –
Мы друг друга любили –
Это я точно помню.

И вместе – точно клошары –
Мы под мостом дремали –
Город и я – душа его –
В предрассветном дурмане.

Бутыль ладонь холодила,
Мигала зелёным глазом.
И ныло сердце в груди моей –
Точно в желудке язва.

И шляпа падала – в Сену –
И кокетливо мокла –
Я поправлял рассеянно
Свои осенние локоны.

И было хрустально грустно
В этом ночном Париже –
И подражал Люксембургский
Сад – моим кудрям рыжим.

А я – побирался картинно,
Скрипичные струны режа.
Город сплетал пути мои
И обещал надежду.

Нелепую – невероятную –
Лучше о ней молчать.
На пальцах – мозоли и пятна
От моего смычка.

На алой жаровне заката
Сгорели каштанами птицы.
Киньте монет музыканту,
Чтобы снова напиться.