Габриэль Витткоп

Каждый день - фарфоровые куклы бьются -
Каждый день - чума собирает урожай -
И над их мёртвыми глазами-блюдцами
Мухи кружат.

Каждый день - некрофилический
Оргазм течёт по стеблям жил -
И полураспад шизоидной личности
Творится во лжи.

Во лжи, сотворённой людьми - крысами,
Которые тащат в зубах кресты - 
И усами пишут дряхлые истины
На стене пустоты.

И чёрный лебедь из глотки разодранной
Вывалит не проглоченный сон -
И темнота захохочет грозою
За гранью лесов.

Каждый день - загнившее дерево падает -
Каждый день сбрасывает новый виток.
Усмехается чёрная гарпия из ада -
Габриэль Витткоп.

Прилетевшая прямо из девятого круга,
Все печати ада стоят на ней -
Эта дама с детства была подругой
Самому сатане.

В каждой морщине её - леопард притаился,
В каждом слове кипит расплавленный жир.
И разбегаются в ужасе люди-крысы
В норы лжи.

И скрываются от раскалённой правды
Ада - которую эта дама несла.
В каждой строчке - шипение чёрного яда
И прелесть зла.

В каждом обрывке - на раскалённой бумаге -
Сковорода - полная плоти чужой -
Белые руки страниц горло сжимают -
Бредят ножом.

Белые куклы - вышиты алыми нитями,
Иссечены крапивой их тел лоскуты -
И этим куклам вечный кошмар снится
В тени черноты.

И восходит лунный седой венец её
Над хороводом иссохших чужих смертей.
Где-то ползёт чума по венам Венеции -
Жалит детей.

Травит колодцы - медленно, капля за каплей -
Будут дети в бубонном костре гореть.
Может быть, она - воплощение Кали -
Витткоп Габриэль.

Пальцы её - окольцованы бредом горячечным -
И некрофил плёл её кружева -
В мёртвой Венеции - белых кукол оплачет
Губ синева.

Синее небо кашляет в сумрак колодцев,
И гильотина во Франции режет лук.
В каждой её улыбке - дьявол смеётся -
Радуясь злу.

Радуйтесь - и возносите хвалу Люциферу -
Во имя глаз её ночной черноты -
И клокоча, слетают буквы-химеры -
Жалят кресты.

И - клюют, и рушат, и измываясь -
Вновь возвращаются - душит души чернота.
И её зубы таятся белыми львами
Во рву рта.

Губы - алые тигры. Тело - зверинец.
Она была и древней, и молодой.
Пусть кто решится - добро и Христа отринет -
И вслед пойдёт.

Пусть - кто-то пойдёт по тропе слов её,
Перелистает страницы - пути сожжёт -
И раскрывает книга - чёрное лоно -
И алый рот.

И в Венеции - синие мухи роятся -
И покрываются лепрой все зеркала -
И струится свет - малиновый, адский -
Из её глаз.

И гильотина - кокетливо машет клювом -
Лебединое горло реки - гоняет тела -
Падают, падают дробью мёртвые куклы
В пропасти зла.

Детской кровью - на белых страницах запятнан
Харонов чёлн.
И будет божественный гермафродит расплатой
И палачом.