Учитель Николай. Немножко зимы...

1.

Молитвенный дом зимы.
Скрипы тропинок,
вздохи снегиря в палисаднике перед школой.
Белое благообразие,
лишенное нечистот, сквернословия, суеты.
Чуть затуманенное бледно-голубой дымкой
солнце к лицу этому храму чистоты и тишины.
Мягкий,  врачующий свет его
наполняет улочки деревни, поля, долину реки.
Наверное, в пору моим годам
седенькое посверкивание снежной крошки –
не утомительное,
не режущее глаз,
а меланхоличное.
Небесный колодец исполнен неторопливого
электрического попыхивания искр снега.
Чистенькие сугробы,
девственные
раскатанные снежные рулоны по крышам домов,
легкий  пушок свежевыпавшего снега на дорожках.
Едва прижмешь лопату –
он течет от неё,
от земли и
спуганными белыми пчелами,
и снова мягко оседает на мостках,
на тропинках у дома.


2.

Утром – графика трубы котельной
и дыма на холодной розовой щетинке восхода.
Зябкие контуры.
А на западе мягко, притушено.
В нарождающуюся
тонкую кисею облаков дня садится луна.
Между лап сосен.
Неподвижно всё: ветви, снег, луна, тени.
И ежеминутно меняющееся веселье востока –
не греющее.
Утро марта…
Предтеча – по свету и запаху.
Чему-то неуловимому,
чему коллеги не верят…
Весь день снег.
Тихий.
Знаете: в ярком и чистом свете дня,
в котором солнце явственно живет за облаками, -
вдруг - снег.
Светлый,
дневной,
солнечный снег.
Так действует на нас только первый снег.
А к этому примешивается еще и –
предощущение весны,
а главное –
длинных и светлых дней!



3.

…Вечером – удивительный свет.
На западе,
над темными, неуютными тучами
вспыхнуло мутно-опаловое сияние.
Оно окрасило снега,
припорошенный инеем лес,
заснеженные крыши домов, сараев.
Ощущение подарка, которого не можешь собрать:
так он рассеян симпатично вокруг тебя,
и так ты сам растерян от щедрости подаренного света,
сияния «фаворского».
Некая зыбкость и не отталкивающая искусственность…
Не острый фокус солнца ли, луны,
а проникшее в поры всего сущего.
Опаловое везде.
И в самом тебе.
И в это же время на востоке –
глубочайшие по синеве прорывы,
схожие скорее с грозовыми тучами,
и на них выдохшиеся, бледные облака –
как сдутые воздушные шарики…


4.

Снегирь-сановник  устроился в малиннике,
наполовину утонувшем в снеге.
Осмотрелся и начал опустошать чашечки плодов.
Ягод, конечно, нет.
Но что-то в навершиях темных привлекает его аппетит.
Но удивило другое:
как ловок, чертяга,
как изящен в движениях
толстячок красногрудый!
То вьется у ветки, как колибри,
то, устроившись на ней,
артистично  вытягивает шейку –
влево-вправо,
влево-вправо… 
А то запрокидывает головку с клювом
в невообразимом кульбите
и ловко целит ударом.
По снегу бегать не охотник.
Обозначил едва-едва следок на сугробе,
вспорхнул,
зацепился и повис –
вниз головой.
И опять выцеливает.
И стучит по сохлым розеткам.
Сколько живу,
а такого резвунчика впервые вижу.
Жаль,
мало погостил.



© Copyright: Учитель Николай, 2016
http://www.stihi.ru/2016/02/07/11738
2016