Записки рядового Кондратьева. Ганс-Дитрих Геншер

                ВЛАДИСЛАВ КОНДРАТЬЕВ

                ЗАПИСКИ СТРЕЛКА РЯДОВОГО КОНДРАТЬЕВА

                ГЛАВЫ ИЗ “АРМЕЙСКОГО РОМАНА”
                (В ВИДЕ ОТРЫВКОВ ИЗ ОБРЫВКОВ)

                “ГАНС-ДИТРИХ ГЕНШЕР”,
                ИЛИ
                “ЧЕЛОВЕК С РУЖЬЁМ”

      В советское время были очень популярны слова В. И. Ленина о том, что главное из искусств – это искусство кино. Почти никто, понятное дело, из тех, кто часто употреблял это выражение для выставления вождя мирового пролетариата в невыгодном свете, не смог бы сказать, где, в каком томе Полного собрания сочинений В. И. Ленина эти слова можно прочитать.

      На деле эта цитата принадлежит А. В. Луначарскому, который привёл её в письме к Г. М. Болтянскому от 29 января 1925 г., утверждая, что слышал её от В. И. Ленина в 1922 г. Выдержки из этого письма опубликованы в 1925 г. в книге “Ленин и кино”[1]. Полностью письмо опубликовано в 1933 г. в № 1 – 2журнала “Советское кино”[2]. В Полном собрании сочинений также есть выдержка из этого письма со ссылкой на журнал “Советское кино”[3].

      Это ленинское рассуждение его противники считают то ли признаком низкого, невзыскательного вкуса В. И. Ленина, то ли признаком его снобизма по отношению к рабочему классу и союзному с ним трудовому крестьянству. Не служили в армии эти интеллигенты. А то бы они знали, что синематограф – первое дело отнюдь не только для служащих барышень и получающих оклад жалованья по четырнадцатому разряду. Они бы знали, что значит кино для солдата срочной службы…

      Об этом любой солдат может рассказать много разных историй – смешных и не очень. Есть такая история и у Генки Шадрина, того самого, который Ганс-Дитрих Геншер.

      В. И. Ленин, советское кино, Ганс-Дитрих Геншер – случилось, что все они собрались в одном месте и в одно время. Ещё и Хичкок в эту компанию затесался…

      Генс Шадрин после учебки вместе с группкой таких же, как и он, духов попал в подразделение, где ему предстояло служить. Перво-наперво пришлось знакомиться с ротными дедами. Представляться им. И почти сразу же от них огребать. По очереди. Неспешно. Но неотвратимо.

      Дошёл черёд и до Генса.

      – Ты кто? – спросили деды.

      – Я – дух регулярной Красной Армии..., – начал было Генс, но его прервали:

      – Короче. Откуда и кто?

      – Из Краснодара, – стал отвечать короче Генс, – Гена Шадрин…

      Договорить ему не дали и, не уточняя, а из Краснодара – откуда? с тихим присвистом переспросили:

      – Как-как, говоришь, тебя зовут?

      – Гена. Шадрин.

      – Ну, Гена Шадрин, – сказали дедушки Советской Армии, – готовься – вот и пришла твоя смертушка. Полный тебе звездец пришёл, Гена Шадрин.

      Генс приготовился к немедленному и худшему. Но ничего не произошло. Однако деды “успокоили”:

      – Ты не спеши. Дождись субботы – и будет тебе лютый конец. Ой, не позавидуешь тебе, Гена Шадрин. Ой, не позавидуешь. Лучше б ты не призывался в Армию. А ещё лучше – и вовсе бы не родился. Как подумаем, что тебя ждёт, у самих по коже мороз продирает. Да, под несчастливой звездой ты родился, Гена Шадрин, совсем не под счастливой.

      А дело было в понедельник. И до субботы времени было… Ну, это как считать. На гражданке – всего-то: понедельник – не считаем, вторник, среда, четверг, пятница – выходит четыре дня. Но это – на гражданке. А в Армии, особенно, если ты – дух, то целая бесконечность.

      И начался полный Хичкок: однопризывников Генса взяли в крутой оборот, а Генса – не трогают. Но по сто раз на дню повторяют:

      – Ну, Гена Шадрин, готовься. Близится суббота, близится час… словом, самый твой страшный час. Как подумаешь, что тебя ждёт… Нет, лучше не думать, а то можно и поседеть от того ужаса, что тебя ожидает.

      Смотрит Гена на своих несчастных товарищей и ужасается, а деды только и знают, что подливают масло в огонь, заявляя:

      – То, что выпадает на долю других духов – ничто, по сравнению с тем, что ожидает тебя. Это – детский лепет, это цветочки по сравнению с теми ягодками, что ждут тебя. В субботу. Уж ты дождись, доживи только до субботы…

      Вам приходилось выступать в роли жертвенного животного? Нет? А хотите узнать, что чувствует человек, оказавшийся в такой роли? Спросите у Генса.

      А время тянется бесконечно, но страшная суббота с её неизвестным ужасом приближается неотвратимо… Словом, полный Хичкок в одном, отдельно взятом, подразделении Несокрушимой и Легендарной.

      В пятницу, возможно, что это была пятница тринадцатого числа, хотя тогда про связку пятницы и тринадцатого числа на просторах одной шестой части суши ничего плохого не знали, у Генса спросили:

      – Гена Шадрин, а знаешь ли ты, какой завтра день?

      Генс знал. С логикой у него, худо-бедно, дела обстояли хоть и не блестяще, но на твёрдую троечку.

      – Если сегодня пятница, а завтра не случится Конец Света, то наступит суббота.

      – Ты, Гена Шадрин, не умничай. Хотя, если рассудить трезво, можешь и поумничать. Немного. Напоследок. Недолго уж тебе осталось. Кстати, будет Конец Света, или – нет, тебе от этого не легче. Тебе уж точно будет конец. И, уж поверь, твой конец будет пострашнее Конца Света, гораздо страшнее будет.

      И в стиле Гамлета:

      – Бедный, бедный Гена Шадрин…

      Но вот уж и суббота настала. Подъём, вытряхивание одеял и матрацев (вместо физической зарядки), утренний туалет, завтрак, работы в парко-хозяйственный день… Ничего страшного с Генсом не происходит. Может, забыли… Может, всё обойдётся. Но нет, Хичкок не дремлет:

      – Ну, что, Гена Шадрин, вот и настала суббота?

      Что на это ответить?

      – Ну, да, настала.

      – Ты, наверное, думаешь, что, вот, мол, суббота и настала, а ничего особенно страшного не случилось?

      Генс думал, что не просто ничего особенно страшного, но и вообще ничего не случилось. А это, и всё по Хичкоку, и есть – самое страшное. Но вслух ничего не сказал.

      – Ты, Гена Шадрин, наверное думаешь, что оно как-нибудь и обойдётся?

      Ничего такого Генс не думал, но очень хотел надеяться, что, действительно, как-нибудь и обойдётся.
Что об этом думал Хичкок, да и думал ли вообще что-нибудь об этом, неизвестно. Но, зная Хичкока, можно смело утверждать – нет, не обойдётся. А если и не знать Хичкока, то всё равно можно сказать, что не обойдётся. Зная дедов Советской Армии. А, зная и Хичкока, и дедов, можно с уверенностью заявить: Хичкоку до дедушек Советской Армии – как до… Ну, словом, расти ещё и расти. Или: учиться, учиться и учиться…

      И дедушки Советской Армии, без всякой там хичкоковщины, заявили:

      – Ты погоди, Гена Шадрин, не спеши радоваться. Ещё не вечер.

      Но вот уж и вечер настал. А в субботу вечером солдатам положено смотреть кино. И неважно, главное это из искусств, или нет. Раз солдаты сидят в клубе и смотрят кино – к гадалкам не ходи, а знай – наступила суббота.

      А коли вечер наступил, так и час икс для Генса настал. У Генса от волнения даже что-то вроде лихорадки началось. Словом, Saturday Night Fever.

      Но вместо “Лихорадки субботнего вечера” в клубе показали советский чёрно-белый фильм 1938 года, снятый Сергеем Юткевичем по произведениям Николая Погодина, – “Человек с ружьём”. Тот самый фильм, где бывший крестьянин, а теперь солдат Первой мировой войны командирован однополчанами в Петроград передать товарищу В. И. Ленину солдатское письмо… Ну, словом, тот самый кинофильм…

      Закончился сеанс. Вышли из клуба. Вернулись в расположение роты, предварительно промаршировав полчаса по плацу. Построились на вечернюю поверку. Всё. Отбой.

      И…

      И ничего не случилось. Только деды предупредили:

      – Ну, дух Гена, отложим до завтра. А уж завтра… Готовься к худшему. Дух. Душара.

      – А почему завтра? Чего тянуть?

      – А ты, дух Гена, не спеши. Тебе некуда больше спешить. Вот наступит завтра, тогда поймёшь. И это будет последнее, что ты поймёшь в этой жизни. Бедный, бедный дух Гена.

      Такой ход не смог бы придумать и гениальный Хичкок. Не-е-эт. Не дорос Альфред наш Хичкок до уровня дедов Советской Армии. Сильно не дорос…

      Всё течёт, всё изменяется. Доподлинно неизвестно, говаривал ли так Гераклит Эфесский, или нет. Неизвестно, также, был ли он вообще – Гераклит из Эфеса. Но по его ли словам, нет ли, да только всё, действительно, течёт и изменяется. И вслед за субботой пришло воскресенье.

      А в воскресенье советскому солдату, как и в субботу, положено смотреть кино. Если вечер воскресенья, то все свободные от службы солдаты сидят в клубе и смотрят кино. Вот вам и вторая верная примета: если второй вечер подряд солдаты сидят в клубе и смотрят кинофильм, значит, пришло воскресенье.

      Генс и его рота пришли в клуб. Начался сеанс. Фильм: “Человек с ружьём”. Тот самый фильм, где бывший крестьянин, а теперь солдат Первой мировой войны командирован однополчанами в Петроград передать товарищу В. И. Ленину солдатское письмо. Звали солдата, посланного к вождю мирового пролетариата, – Иван Шадрин. Фильм, если честно, сильный. Замечательный фильм. Впрочем, могут быть и другие мнения.

      Посмотреть его стоило бы хотя бы потому, что это один из трёх самых известных фильмов Ленинианы. Один раз посмотреть. Два. Три…

      – А мы, – сообщили деды Генке Шадрину, – Смотрим этот фильм каждые субботу и воскресенье последние полгода. Нас этот фильм уже успел измучить до невозможности. Мы этого Ивана Шадрина уже видеть не можем. Нас от этого Шадрина уже тошнит. И вдруг являешься ты – Шадрин.

      В этом месте Генс, известный под прозвищем Ганс-Дитрих Геншер, замолкал и держал паузу, которой позавидовали бы и мхатовские старики (старики-мхатчики). А Генса-Геншера нетерпеливо спрашивали, чего он только и ждал:

      – А с тобой, с тобой же что было?

      Кому-то, из разных комитетов, хотелось бы, чтобы дальше последовал рассказ о жутких мерзостях и мерзких ужасах, сотворённых с Генсом дедушками Советской Армиив. Но ничего не случилось.

      – За эти несколько дней, – рассказывал Генс-Геншер, –деды успели узнать меня как весёлого пофигиста, даже прониклись сочувствием, что у меня такая фамилия – не фамилия, а чёрт его знает что – Шадрин, или Человек с ружьём.

      P. S. В этой истории осталось неясным одно: какое отношение ко всей этой истории имеет Ганс-Дитрих Геншер, имя которого стало прозвищем Генки – Генса Шадрина? Казалось бы: солдат Шадрин Генка и солдат Шадрин в фильме, в котором есть В. И. Ленин, который говорил А. В. Луначарскому (если верить А. В. Луначарскому), что кино является важнейшим из искусств, – все они как-то сошлись вместе. Даже Хичкок, в стиле которого деды кошмарили Генса. Но Ганс-Дитрих Геншер (Hans-Dietrich Genscher)? Член СДПГ, министр внутренних дел Западной Германии (1969 – 1974 гг.), министр иностранных дел и вице-канцлер ФРГ (1974 – 1992 гг.)? Он какое отношение имеет ко всей этой истории?

      Оказалось, что самое непосредственное. Так и останется неизвестным, как эта история попала на Запад, но только она стала доказательством (одним из главных) агрессивной политики СССР и России: ведь угроза применения жуткого насилия со стороны страшных die Grossvatere (die Gro;vatere, если писать по старорежимному) Советской Армии, они же die alte Manne, была высказана в адрес не кого иного, как Hans-Dietrich Genscher. Вот он – русский агрессивный империализм, экспансионизм и нетолерантность.

      И не беда, что Геншер нашей истории – это Генка (Генс) Шадрин. Кто на Западе знает про Генку Шадрина по прозвищу Ганс-Дитрих Геншер? А Ганс-Дитриха Геншера (Hans-Dietrich Genscher) знают пусть и не все, но… кому надо, те и знают. Вот и пугают: die Grossvatere (die Gro;vatere), они же die alte Manne Советской (теперь – Русской) Армии обещали Геншеру “полного Хичкока”. И до настоящего времени угрозу так и не привели в исполнение.

      Бойтесь русского солдата Ивана Шадрина, ведь это – “Человек с ружьём”.

[1] См.: Болтянский Г. М. Ленин и кино. М.-Л., 1925. С. 19. [2] См.: Советское кино. 1933. № 1 – 2. С. 10. [3] См.: Ленин В. И. Полн. собр. соч. Изд. 5. 1970. Т. 44. С. 579.

© 21.03.2016 Владислав Кондратьев
© Copyright: Владислав Олегович Кондратьев, 2016
Свидетельство о публикации №216032101726