Опять Херсон и остров Карантинный

Посвящается дорогой и милой душе  херсонской «шантрапе»:
Володе Сиротюкову, Остров, Пятихатская
Мишане Липенцу, Остров
Валере Фипу, Карантинный остров
Вите Стельмах,
Любе Крутиной,
Тане Пирожковой, Жилстрой
Вале Ахтырской, Забалка, Торговая ул.
Двум "ментам" с большой буквы майорам Комсомольского РОВД Дяде Коле Петровскому и Дяде Коле Коржевому
и многим другим, с кем шли пересекаясь…

Ты, Лёша, никого не предавал,
Бывало, выпьешь и отпляшешь в подворотне.
На глаз, по уровню, стаканы наполнял,
Не пил, когда в кармане меньше сотни.

Друзей у тебя не счесть, не сосчитать,
И даже негры у тебя в квартире жили.
Любой придя, звонок мог там нажать,
Глядишь и белую уже на всех разлили.

Суров ты был, и стар не по годам,
Скрипучий голос обожжённых связок.
Всегда за ним тащился караван,
Пропитых лиц, что не меняли масок.

Твои друзья, различный был народ,
Но все, как на подбор, любили выпить.
Когда напьются, брали Днепр вброд,
Но никогда бы не смогли подставить.

Шпалером звали друга одного,
Он лучший алкоголик всей округи.
Его признали все за своего,
Давали лучшие ему, всегда, подруги.

Была Тамарка, боже упаси!
По кличке Самоходная Достава,
Уж если больно хочется, спроси,
Её любила пограничная застава.

Я помню, не прошло трёх дней,
Забегала застава к костоправу.
Антибиотиком лечил он всех быстрей,
И заколол он до смерти Тамару.

На похороны съехались друзья,
Любовники, солдаты и зеваки.
Ведь были все они - одна семья,
Поминки хорошо прошли, без драки.

Мы помнили всегда её слова,
Когда она знакомилась с клиентом.
У Тамарки не болела голова
И выделялась специфическим акцентом:

«Стакан Биле Мицне и я твоя,
И цигарету приму подкурите».
Забаловка родная ты моя,
Не отпевают уж в Херсоне на иврите.

Он другом был, чрезмерно выпивал,
И не пьянел, его и не качало.
На глаз, по уровню, стаканы наполнял,
Но стала жизнь концом его начала.

С восьмого класса Лёшка начал пить,
Мозги и руки были золотые.
Тянул он всех, отваживал курить,
И справедливым был и в годы непростые.

Он рашпилем иконы вырезал,
Лопатой ловко он ваял надгробье.
А если говорил - как отрезал,
И гитарист был лучший на подворье.

Десятки лет рассыпались с тех пор,
Но помнит Лёху остров Карантинный.
Он добрым был и знали все, что вор,
Но пацанам он был, как вождь партийный.

2010.Август.
Нет лучше в мире города, как Херсон.Фото взято с Википедии.