Хороший день, чтобы умереть

    Это был хороший день, чтобы умереть – тусклый, промозглый с обрывками серого, как грязное скомканное белье, снега на холодной земле. Он проснулся от хрипа, похожего на предсмертный,  и только через минуту понял, что в наушниках все еще надрывается Джо Кокер, убеждая кого-то, что «шляпу можно не снимать». Чего-чего, а шляпы на нем не было, хотя он провалился в пьяный сон в чем был – в джинсах, свитере, даже в ботинках, а вот шляпы не было. Договорившись встретиться с новой знакомой, с которой познакомился неделей раньше, он вчера выскоблил свою давно заброшенную берлогу, смотался в ближайший супермаркет, за продуктами и полдня готовился к встрече. Алкоголь он не покупал – его бар всегда был полон разнообразными напитками, которые так нравились его нечастым гостьям. Не то, чтобы он рассчитывал переспать с ней, но какие-то грешные мысли приятно бередили селезенку призрачными надеждами. А вдруг! Приготовив различные деликатесы, он гладко выбрился, принял душ, сбрызнул горящее лицо остатками одеколона и закурил первую за день сигарету. Когда до встречи оставалось меньше часа, ноутбук противно мяукнул, сообщая о пришедшем письме. Машинально открыв почту, он увидел письмо, в котором знакомая сообщала, что встреча отменяется. Вот так, даже не позвонив, по почте, словно отвечала очередному претенденту на вакансию, приславшему резюме – благодарим Вас, но вы нам не подходите. Давно его так не динамили. Тупо глядя на экран, он затушил недокуренную сигарету в пепельнице, пошел в комнату, достал из бара литровую бутылку «Teacher’s», налил полный стакан и никуда уже не торопясь, выпил…
     И вот сегодня  он в полной мере ощущал последствия вчерашнего вечера. Рядом с диваном, на котором он лежал…нет, не лежал, валялся…стояла бутылка, на дне которой еще, кажется, плескались остатки виски.  Рядом была смятая пустая сигаретная пачка. Взяв бутылку, он залпом выпил остатки, нашел в пепельнице на столике у дивана в горке окурков вчерашнюю недокуренную сигарету, щелкнул зажигалкой и затянулся.  И чего это он так напился? Подумаешь, кинула та, которую он толком и не знал, не успел привыкнуть, да что там, даже не видел в реале. Вчера должна была состояться их первая встреча.  Виски теплом разлилось в груди. Вроде полегчало. Вставать не хотелось, а надо; сигареты закончились, да и холодного пивка купить было бы неплохо. Он вдруг вспомнил свой сон. Этот сон снился ему с завидной регулярностью именно в те дни, когда его личная жизнь давала очередную трещину. Девочка, его первая юношеская, нет, скорее детская любовь. Они познакомились летом, в лагере, куда родители отправили его как-то раз, чтобы разнообразить его ежегодные каникулы в деревне у бабки. Он увидел Ее сразу, и всю смену не отрывал от Нее глаз. Это быстро заметили его друзья и, как оказалось потом, Ее подруги. Друзья посмеивались над ним, с видом заправских ловеласов, знающих о сексе из дворовых разговоров, ведущихся за гаражами во время курения первых сигарет, купленных на деньги для завтрака, давали ему разные советы. Но он так и не решился подойти к Ней. И только в последний, прощальный вечер, на устроенной дискотеке, Она сама пригласила его на «белый танец». Он до сих пор помнил гибкое девичье тело и дрожь своих рук обнимавших его. Назавтра все разъехались и они больше не виделись. Он встал, голова гудела. Выйдя из квартиры, он тут же столкнулся с какими-то мужиками, вносящими тюки и коробки в двери соседней квартиры. Его прежние соседи недавно продали квартиру и теперь в нее въезжали новые жильцы. Хоть бы не очень шумные, мелькнула в гудящей голове мысль. Пылающие виски покрылись испариной, которую тут же  остудил холодный ветер, когда он вышел из подъезда. У подъезда стояла грузовая машина, видимо, с вещами новых соседей. Подходя к автобусной остановке, он издалека увидел хрупкую фигурку девочки с развевающимися локонами светлых волос, входящую в подошедший автобус. Девчонка обернулась на мгновение, и он не поверил собственным глазам – это была Она, та девочка из детства. Он рванулся вперед, но автобус, с грохотом захлопнув двери, уже отъезжал. Все, допился, подумал он. Глюки. Купив в ближайшем магазине блок сигарет и пластиковую бадью пива, он вышел на улицу. Ветер усилился, а легкие невесомые снежинки превратились в колючие осколки льда, неприятно секущие по лицу. Домой не хотелось. Он свинтил крышку и сделал большой глоток пива прямо из бутыли. Закурил сигарету.
     Несколько часов он ходил по улицам, не обращая внимания на усиливающуюся непогоду, пытаясь отогнать от себя недавний  мираж. Когда он подошел к дому, начало смеркаться. В сумерках ему вдруг показалось, нет, точно – та, девочка, подгоняемая ветром, вбегала в ЕГО подъезд. Он рванулся вперед, но пока открывал входную дверь, она уже зашла в лифт. Он услышал только шум поднимающегося лифта, когда вошел в подъезд. Нажал на кнопку вызова и стал смотреть на загорающиеся цифры на табло, желая узнать на каком этаже лифт остановится. Тот остановился на ЕГО этаже! Руки задрожали, как в тот далекий летний вечер, когда Она пригласила его на танец. Пока пришедший лифт поднимал его на этаж, сердце бешено колотилось, словно он сам бежал вверх по пролетам лестницы. Он вошел в коридор. Соседская дверь уже была закрыта. Он подошел к своей, дрожащей рукой вставил ключ в замочную скважину и два раза повернул его.
     И, прежде, чем успел закрыть за собой дверь, увидел, что в ярком, вспыхнувшем свете, в дверном проеме его комнаты стоит Она, глядя на него широко открытыми голубыми глазами. Как тогда, много лет назад, когда подошла к нему. Свет вспыхнул ярче, заполняя собой все вокруг, и тотчас погас. Опустился мрак…
     В соседней комнате женщина раскладывала вещи, доставая их из коробок и пытаясь придать  новому с дочерью жилью какое-то подобие домашнего уюта. Дочка помогала ей. Мать посмотрела на ее стройную фигурку, на светлую копну волос и широко раскрытые голубые глаза. Совсем, как я в детстве, подумала мать и улыбнулась. За дверью послышался какой-то шум. Женщина, радуясь возможности хоть немного передохнуть, открыла входную дверь и выглянула в общий коридор.  Люди в медицинских робах несли к лифту носилки, на который лежало тело, накрытое простыней. Полицейский опечатывал соседскую дверь.
- Что случилось? – спросила она у него.
- Сосед ваш умер, - ответил полицейский, погруженный в свои мысли, тяжело вздохнул и пошел вслед за  медиками.
    Женщина закрыла дверь и вернулась в комнату. Холодок неприятно пробежал по ее позвоночнику, заставив передернутся. Вот она, жизнь, у нас радость, у кого-то горе. Через какое-то время мысли о проишествии вылетели у нее из головы и она с дочерью стала снова разбирать привезенные утром вещи, вспоминая свой сегодняшний сон и того мальчика, которого она много лет назад пригласила на «белый танец». Ее первую юношескую, нет, скорее детскую любовь.