Протестант

  – Путь к сердцу мужчины через желудок, минуя другие области, невозможен. Таков мой пост у лат. Не верите? Спросите у Зюни, –  так сказала Дина Стомак и, тряхнув не первой молодостью, без посторонней помощи сошла со сцены. 
  Казалось бы, должна была начаться непримиримая  полемика, но присутствующие как Кока-колы в рот набрали.
  В аудитории воцарилась гробовая тишина.
  Создавалось впечатление, что хоронили чувства.
  Но потом поднялся Гвалт Неимоверный.

  Зюня Геволд (если придерживаться классического произношения его древней фамилии на иврите) был невзрачен по природе и нелюдим в быту, хотя собрания по поводу и без него посещал регулярно. Регулярным был у него также стул, которым он очень гордился при каждом удобном случае. В придачу к стулу шло дедушкино кресло, с ним он неизменно сотрудничал, как он любил выражаться,  в рамках ООН, когда не проводил свободное от него время в туалете.
  Зюня знал толк в желудке и не мог,  да,  не мог согласиться с постулатом  Дины Стомак ни при каких условиях:
  1) не потому, что не был рыцарем и не носил лат на турнирах по шахматам,
  2) не потому, что с первого класса ходил в отличниках – он в них никогда не числился, и
  3) не потому, что выступавшая Дина считала его по одной только ей неизвестной причине законченным импотентом.
  А потому, что его до глубины желудка возмутило молчаливо-пассивное поведение аудитории.
  Именно поэтому Зюня Гвалт поднялся и с независимым видом (больше никто не поддержал его начинания) вышел из зала, встав снаружи у дверей.
  Он преследовал одну лишь цель – дождаться этой неисправимой конфликтёрши Дины Стомак, чтобы посмотреть прямо в её бесстыжие глазёнки, и этим  выразив свой гражданский протест, не сказать ей всё, что он о ней думает.