Музы в XXI веке

Просила Мнемозина дочерей:
«А ну-ка, милые, скажите
Подробно, без утайки поскорей,
Как вы живете, чем грешите
И удается ли учить людей,
Какие в деле том успехи?
Вам папа Зевс ведь не злодей,
Укажет только на огрехи».

Собрались Музы-дочки на совет.
В них очевидная тревога:
Учеников-то мало, почти нет…
В античности лишь было много…

Вот первой слово Талия берет:
«Скажу по совести, без лести,
Так заморочили честной народ,
Что ни стыда, ни совести, ни чести.
И было бы смешно, да вот беда –
Сквозь слезы этот смех не слаще…
Сатира, юмор тают без следа –
Все гибнут в дебрях пошлой чащи».

Вступила Клио в разговор сестер:
«А уж меня как оболгали!
Политик изворотлив и хитер,
Торгует мной как пирожками.
Я не могу служителей найти.
Теперь куда важней моменты,
Чтоб острые углы все обойти,
Извлечь при этом дивиденды…»

Урания спокойно поднялась:
«Скажу я кратко, как наука.
Вот эра Космоса здесь началась,
Исчезли сразу лень и скука.
Однако звезды и планеты ждут
Порядка на Земле такого,
Когда все люди в мире заживут,
Оружия не будет злого».

И к Каллиопе слово перешло.
Она-то опытом богата.
Да будто бы затмение нашло,
Не столь речиста, как когда-то:
«Страдаю, плачу, вспоминая все…
Забыта напрочь… истребляют…
Герои дня – убийцы и жулье,
Свой эпос знать и не желают…»

До Мельпомены очередь дошла.
Вздохнула головой качая:
«Не сцена – жизнь трагедией полна,
В ней без театра боль без края…
От цен и сумм сумятица в умах,
От горестей душа немеет,
Грех равнодушия сквозит в словах,
В пустыне чувств ум леденеет…»

Евтерпа с томностью в очах пришла.
И разговор так продолжала:
«А я поклонников своих нашла,
Поэтов многих повстречала,
Но пишут… кто на что горазд и смел,
Обвал сплошного стихопада…
Талантов мало. Яркости удел –
Лишь тень попсы и звездопада».

Ей стало вдруг Эрато возражать:
«Мои поклонники довольны.
Не перестала тема волновать,
Звучит теперь скабрезно-вольно.
Не знает часто нравственных границ,
Похожа на бои без правил.
Романтика исчезла слов и лиц,
Секс список доблестей возглавил».

Полигимния с места поднялась:
«Ну, что скажу, не забывают…
Своим уменьем ко двору пришлась,
И пишут гимны, и меняют…
Однако я замечу о беде –
Не слышно гимнов о надежде,
Их не поют ни солнцу, ни воде,
И ни Богам, как пели прежде…»

И только Терпсихора весела,
Ее искусство живо вечно.
На танец не влияют времена,
Флиртует с ними он беспечно.
«Я и в одеждах Муза, и без них,
Одна, с партнером, в хороводе…
Летаю в танце и учу других
В угоду времени и моде».

Без спора Музы все сошлись на том,
Что роли их сегодня скромны.
И тут же говорят все об одном:
«Все люди лучшего достойны».

В молчанье грустном Мнемозина-мать,
А Зевс-отец глядит сердито.
«С Олимпа теперь молнии метать?
Содом… Помпеи… Все забыто!
Людская память, что ж ты коротка?
История – твои уроки,
Кто виноват, что участь нелегка,
Кому адресовать упреки?» –
Так вопрошал Зевс, а потом сказал:
«Вы, дочки, продолжайте дело,
Да так, чтоб каждый человек узнал,
Что Музы действуют умело.
Ты, Мнемозина, помогай в делах,
И на тебя у всех надежда.
Нужна всегда, везде: в низах, в верхах…
Не признающий то – невежда!»





Примечание.

Из греческой мифологии известно, что у Зевса и Мнемозины (богини памяти) было девять дочерей-Муз, покровительниц искусств:
Талия – комедии
Клио – истории
Урания – астрономии
Каллиопа – эпоса
Мельпомена – трагедии
Евтерпа – лирической поэзии
Эрато – любовной поэзии
Полигимния – гимнов
Терпсихора – танцев.