Пророк

Пророк

1.
Это было давно, когда море стекало с неба,
когда гром осыпaлся стеклянным горохом льда.
Говорится в преданьях: души полнились снегом.
До сих пор белизною горда календарная даль.

Это было давно, когда люди брели как волны,
когда камни в обнимку ко дну окаянному шли,
когда черными крыльями мир обнимала полночь,
когда каменный Бог волнорезом вставал с земли.

2.
Он шептал: «Мне трудно, поверьте:
у меня внутри не хорда, а вертел.

Солнце меня лижет, сжигает,
черными лугами пугает.

Вот иду я с внутренней правдой,
а деревья шепчутся праздно.

Вот стучусь собою я в двери.
Думают: монету ль дать, две ли.

Я кричу: разверзнитесь, уши! –
а в домах уж подано кушать.

Ночь меня в высоты уносит.
У людей будильник у носа.

Странником влачусь по Земле я.
Вы же плоть лелеете, млея.

Но невскоре – вечностью смерьте –
обожгу я мир своей смертью!»

3.
Человек повторяет историю рода
и города, своего и чужого народа,
вырастает кварталами, ставит крыши,
проницает собой безвоздушное «выше».

Он летит над землею бессонными снами,
не выговаривается устами,
не отдает сокровенное Богу
и даже ближним, пусть их немного.

Он ведет разговор с памятью предков,
достигает себя распрямленного, прежде
чем откроет в плаванье остров сути,
словно тот, кто по водам шествовал к суше.

4.
«Ты сегодня плаваешь посуху,
я сегодня езжу пешком.
Жизнь такая сердцу не по сердцу,
хоть превыше высших всех школ.

Книги я читал вчера впроголодь,
ты же завтра отменишь слова –
и умолкнет нагорная проповедь,
вместо лика возникнет овал.

Будешь зваться ты впредь моим именем,
запасешься ты впрок ремеслом
мою бедность на золото выменять,
мои буквы отправить на слом».

5.
Семь ветров проницают кожу.
Путешествие беспечально
из огня, что под кожей ожил,
в полынью возрастов причальных.

Семь небес не минуешь разом.
На холме стою, наблюдаю,
как столетья идут парадом
из глубин календарной дали.

Семью семь – те, кто слышат небо
сквозь трамваи и разговоры,
и свирепство встречают немо,
и в глазах их седьмые воды.

6.
Тому, кто шагает сейчас по дороге,
мерит собою равнины, нагорья,
думает об обеде или о Боге,
несет за пазухой свое горе, –

эти стихи. Но никто не слышит
тихую музыку прямохожденья.
Душа воздвигает себя все выше
и не надеется на снисхожденье

ближних, ведет себя к дальней вехе,
с собою берет светила и звезды,
ищет себя в неначатом веке,
в который проникнуть еще не поздно.


1998


По тексту из книги А. Кудрявицкого "Ветер зеленых звезд" (М.: ДООС, 2015)