Миоль. Бодлер. Сон

   …И в этот миг прошли в мозгу все мысли
                единственные, нужные. Прошли
                и умерли...   /Александр Блок/


                …B горящий мозг
                Вошли слова: любовь, несчастье, счастье,
                Судьба, событье, похожденье, рок,
                Случайность, фарс и фальшь. Bошли и вышли. 
                /Борис Пастернак/


                А. Страхову


Он  спал…

Ему под ноги сквозняком
Ложился ветер снов.

Он  спал и плакал.

Луна роняла  желтые листы…
Бутоны  красных роз  покрыла соль
Истраченного в зное  сердца. Мозг
Не мог вместить  разбитых болью строчек –
Его переполняла пустота.


Он не кричал истошного «Прости!»
Ночному солнцу… Слов порвались связки
И горло обволакивала глушь.

Он спал и плакал…

Серый переулок
В пустое эхо превращал шаги.


Исчезнувшие годы  били такт
Полуночного резкого движенья
И  заливали  душу пустотой,
Которая травила, как наркотик.
Он спал и плакал…

Желтая луна
Святила слезы янтарем небесным…
Фонарь насвистывал мотив пустой,
Раскачивая тени на асфальте
И  приводил в смятение прохожих.
Забытые мечты всплывали вновь
Звенящей песней долгого рефрена,
Зловонье Сены вызывало спазм,
Кораблик отражался в нечистотах
И исчезал в мерцаньях темноты.

Вчера еще смеялись сквозняки
Над вечной  нерешенною задачей,
В которой он хотел увидеть смысл.
Он верил жизни, от судьбы – бежал,
Слагал стихи, чтобы напиться страстью.
Его строка глушила тишину –
Кричали птицы, раненные песней
Безмолвья сна.

Он спал и плакал…

Суровых нитей прочная петля
Затягивала крепче  в узел строчки,
Забвение вплетая в слово сказки,
Которую сулил тревожный сон.

Он черный цвет наполнил ароматом
Безумия и трепетности. Мрак
Был отраженьем  миросозерцанья.
Рука его ли  трогала сонет,
Когда  вне ритма трепетало сердце,
Окурки рассыпались по  столу,
А кофе обжигал, как нервы, – слово?

Он опрокидывал назад столетья,
Чтобы услышать голос бытия,
Затерянный в пустотах мирозданья,
И  прятался за маску шутовства,
Чтобы  сказать о суетности мира.

Он ненавидел золотой октябрь,
Который сто веков назад  убил
Святую веру в добродетель душ
И навсегда  печалью сон пометил,
Которой горче были только слезы.

Из года в год не забывался  день,
Из года в год лечить пытался рану
И не просил у жизни ничего,
Когда потери стали очевидны.

Ему достался снова белый лист –
Он заполнял его неторопливо,
Тень прошлого оставив за спиной.

Его ночами мучили кошмары:
Светила полупьяная луна
И звезды хохотали над распятьем…
А утром сатана его будил,
Чтоб выгнать прочь в казенные чертоги.
Он возвращался вечером домой,
И забывал дневное представленье.
Ложилась кошка возле изголовья
Грассировала  песни под сурдинку,
А он ее мурлыканью внимал
И улетал в свои воспоминанья,
Где  Лейли и Меджнун слагали песнь –
Где высыхали расставанья  слезы,
Круг меловой засыпанных границ
За складкой паранджи не прятал контур
И сердце не томилось на песке,
Пронзенное стрелою Тамерлана.

Что было там еще? Шел Менестрель
По бездорожью сумрачного мира,
Нарушив песней звуки тишины,
В которой отражалось эхо песни.
Сегодня эти давние шаги
Не возмущали сонного теченья.

Сегодня с крыш стекали пыль и грязь,
Размытые дождем начала лета.
Монмартр сверкал витринами, манил
Зайти туда-сюда ночных прохожих.
Цветочницы стояли у моста
И предлагали путникам  букеты.

Он оглянулся на зимы каприз –
Зачем в ночи зажглось цветов сиянье,
Забыть которое не хватит сил?

Он убивал в себе земную память,
Готовую все цепи разорвать,
Освобождая солнце из-за тучи.

Он ненавидел радугу зимой
И ненавидел ненависть до боли,
Которую он ненавидел тоже.

Еще вчера, в рожденья светлый час,
Совсем не помышляя о возможном,
Его поздравил ночью херувим,
Случайно пролетавший над селеньем,
Крыла узревший белый силуэт…

В ночи с тех пор навек остались крылья.

Он многозвучий пробовал каскад
На цвет и запах. Песен он хотел –
Не тех, забытых, –  новых совершенно!
И он взрастил в себе желанный звук,
Которому другие поклонялись.

Его переполняла пустота,
Когда миряне,  звук его вкушая,
Единогласно признавали: Бог.

А до утра осталось так немного…
Позволить ли себе живого сна,
Желанного среди дождей осенних?

Плыла луна высоко над водой
И янтаря роняла капли в Сену.

Часы слагались в мысли о судьбе,
Которую хотелось ненавидеть.
Размыла дымка Лувра силуэт…

Еще вчера был контур безупречен.

Он спал и плакал…


                8 – 10. 10.2010
                http://www.stihi.ru/2015/11/19/5082