А за плечами у нас паруса

Синь сверху, синь снизу, синь режет глаза,
Просолены робы и лица,
А за плечами у нас паруса,
Как крылья не виданной птицы.

Мы снова в полёте над бездной морской,
Мы вновь за удачей в погоне,
Для нас хуже смерти уютный покой,
Нам гибель стоять на приколе.

Мы грешные дети уставшей земли,
Мы мили в узлы завязали,
Мы гимны и песни поём о любви,
Чтоб ветры нам вслед подпевали.

Идём бейдевинд, галс меняем на галс,
Рулями грызём глубину,
И море устало от наших проказ,
И нам объявило войну.

Пучину морскую подняв на дыбы,
Война есть война, как ни кинь,
Швыряет на нас километры воды,
От бешенства чёрная синь.

Срывает и рвет в лоскуты паруса,
И мачты грозится сломать,
Но некогда нам одевать пояса,
Нам некогда шкуры спасать.

Нам некогда плакать и сопли тереть,
Нам некогда жалобно выть,
Нам даже сегодня нельзя умереть,
Мы море должны укротить.

Танцуя, валы обступили в свой круг,
Не рвись, не мечись, не спеши,
Ведь в драке важнее не мускулы рук,
А крепость и сила души.

Быть может сегодня сухим из воды
Нам выйти не суждено,
Но, если в душе кто-то слаб перед ним,
Ему так уж лучше на дно.

И вот, уже кто-то рассола хлебнул,
За борт, улетев как балласт,
И море схватило в объятья его,
И больше уже не отдаст.

И силу его забрало и страшней
Стал бешеный натиск его,
Такая особенность есть у морей,
В вопросах о том, «кто — кого».

Колени дрожат и ладони в крови,
Но мы продолжаем стоять,
Чтоб силу и жизни других моряков
Никто не посмел забирать.

Чтоб вдаль, провожая мужей и отцов,
К груди прижимая детей,
Не ждали от моря во веки веков,
Любимые страшных вестей.

Чтоб домом вторым морю выпало стать,
Не по приказу властей,
А потому, что смогли устоять,
В бушующем вихре страстей.