Связи, деньги, власть патрона, да выстрел ствола

Моему брату сегодня исполнилось двадцать два. Я говорю, братец, дорогой, что к двадцати двум годам в голове у тебя?
 
У меня, например, творческая эрекция, низвергающая мегаполисы, формирующая города, да только стихи, что появляются - варвары, дебоширы, дала же рифм судьба!

Ну, мне грех жаловаться - высокодуховные персонажи, рождающиеся из моего нутра, согревают, как в топке дрова. В общем, слог мой не допускает фарса, зла, вранья.
 
У меня, братец мой, что ни кавалер, то дурная голова, что не поклонник, то кладезь спеси, и баловства, меня сжигает придурь их, до тла,
Почему, брат, я всегда влюбляюсь в юношей, с повадками палача, не умеющих отвечать ни за свои чувства, ни за слова, почему меня привлекает бездна этого омута?

Зато мои друзья души во мне не чают, их сердца - прорва добра, и мы познаём с ними разнообразие воплощений бытия, когда надираемся в стельку и поём под гитару, шутя и вопия.
 
Моему брату сегодня исполнилось двадцать два. Я говорю, братец, дорогой, что к двадцати двум годам в голове у тебя?

У меня, например, что ни отношения, то путешествия по лезвию острия, что ни роман, то талмуд самообмана, безжалостная галиматья!

Я путешественник у края, я голодная путница, я с кем бы ни была – всё оставалась так и никем не обретённая, ничья,
Я работаю с самоотдачей изнурённого вола.

Я загнанная лань, обречённая, я в этом бермудском треугольнике, единственная выжившая, в водах, чёрных, как смола.
Брат, если я буду тонуть, пожалуйста, спаси меня...
 
Мой брат закуривает, у него в бутылке осталось утешающих напитков литра полтора.
Его девчонки все безотказны, и когда видят моего озорника, готовы обнажиться догола, он заставляет пылать их сердца, от первого до последнего уголька, в нём столько жара, спеси, юношеского огня.
 
Мой братец беспечен, и он не думает о смысле мироздания, говорит, что все мои тяжбы и переживания – отъявленная ху*ня!

Мой брат говорит, что самое главное - это связи, деньги, власть патрона, да выстрел ствола!
Мой брат говорит, что есть только семья и братва – а все иные не стоят внимания и в сердце уголка.

Мой брат говорит, что все вопросы решаются дулом у виска...
 
Моему брату сегодня исполнилось двадцать два. Я говорю, братец, дорогой, что к двадцати двум годам в голове у тебя?