Лужская тетрадь

1.
За чтением

Много ли для счастья надо?
Снег прошёл, и тишина.
И такая в ней отрада
сердцу бедному слышна.

Впрок натоплен утлый домик,
лары пестуют уют.
Мы достанем с полки томик,
почитаем, как живут

за летейской тихоструйной,
за беспамятной водой,
где гуляет Пушкин буйный,
Алигьери удалой.

Беатриче строит глазки
им обоим, как гостям.
Лучше верить светлой сказке,
чем кромешным новостям.

И умолкнет скучный разум.
И уйдёт пустая боль.
И младенцем ясноглазым
тихий рай глядит в юдоль.



2.
Трапеза

Не ясны мне тропы добра, ни - тем более - зла.
Жую вот горячее, сочное мясо козла.

А был он красавец с есенинским чубом кудрявым
и пах чем-то детским, молочным и тёплым, и пряным.

И были глаза так глубоки, печальны и кротки,
когда проводила рукой по точёной головке.

Вот, ем его плоть и пию его кровь.
Чем не причастие? Чем не любовь?

3.
Крестины

Глазки сомкни и ты увидишь, Лиза,
как белые голуби на золотых карнизах

чистят чистые перья, гудят органно
о счастливом соседстве своём с богами.

То не вьюга в окошко твоё стучится:
голубь Духа - вещая Божья птица

распростерла крылья, благословляя
покидающих кущи родного рая,

чтоб с юдолью связать его воедино,
как велит душа, неисповедима.

Полюби этот запах берёзовых дров и хлеба
и склоненную мать над тобой - как небо.


4.
Труды и дни

Какое счастье - просто жить
и чувствовать, как сердце бьётся.
Какое чудо - просто пить
простую воду из колодца

и созерцать прекрасных кур,
и шествовать с огромной лейкой
меж ровных гряд, и перекур
в тени сирени на скамейке.
И ты, подруга дорогая,
стоишь с младенцем на руках,
как Вечная и Всеблагая
в дисгармонических веках.

А резвый кот, вертя хвостом,
играет чётками с крестом.

5.
Вечерняя молитва

Не хочу огневых чудес,
не хочу отверстых небес
и не надо истин кровавых.
Пусть останется всё собой:
хлебом хлеб и вода водой -
аш-два-о и в церквах, и в кранах.

Недреманный в вечной ночи,
сонных, мягких не щекочи
обоюдоострой любовью.
Поплывем с молитвой во рту
иль с монетой за ту черту -
там и встретишь нас хлебом-солью.

А покуда - не подходи,
не топчи на живой груди
змей Своих же. Оставь в покое
нас. И пусть ребёнок уснет,
и над ним, как нимб, распахнёт
пёстрый зонтик Оле-Лукойе.

г.Луга, 1995