Смутное время

Город Коломна, в Коломне скука,
Голод урчит по Руси-земле,
Скот доедают, крестьянин в муках
Вспашет и пашню бросает млеть.
Даром в Москве раздают хлеба,
Тянутся к ней нищету хлебать,
Стало в лесной обители
Больше воров, чем жителей.

Слухи ползут, что царевич Дмитрий
В Угличе смерть избежал тайком,
От понаезжих купчишек крики:
- Войско сбирает воссесть царьком!
Грамот печати пестрят столбы,
Думай народ, колоти гробы,
И слободу каждой ночью жгут –
Хватит терпеть Борисушку!

Царская жизнь порвалась утробой,
Шуйский на Кремль со всех сторон:
- Где Годуновы?
- Туточки, оба.
- Мать и наследник – сдавайте трон!
Скинули власть, кабаки трещат,
Грабят и пьют – это ж силища!
Дмитрия славит княжество,
Ух, завертелось ряженство.

Гришка Отрепьев – беглый холоп,
Больше с поляками делит кров,
Выскочит пьяный, глазами хлоп –
Что-то наш царь не совсем здоров.
Стали ворчать:
- Вот же сукин сын!
Он же в Самборе гонял гусынь,
Бунт поднимать бы надо нам,
Гришку очистить ладаном.

Вскоре поляков наплыв в Москву,
Тыщ восемнадцать махом,
Все притаились – стучат, зовут,
Не открывают ляхам.
Шепчется всюду московья знать:
- В польскую веру перегонять
Всех православных, во всех краях
Думает Речь Посполитая.

Тут казаки тех панове с ходу...
Жители тоже незваных бить,
Шуйский на царство, Отрепьев в воду:
-Это Лжедмитрий, кончай, топи!
Но города рассекают сани -
Дмитрий живой! И пошли с Рязани
Соединив ополчений ком,
Стали обозом в Коломенском.

Новый холоп, с обещаньем премий,
(Как же всем хочется быть царём).
Пишет Болотников:
- Наше время,
Вместе бояр и князей попрём!
Грабят Коломну, мороз трескучий,
Рвут воеводу, богатство в кучи...
Ох, развелось царевичей
В смутное это времище.

Там казаки с поляками,
За паутиной рвов,
В Тушине вновь состряпали
Дмитрия из воров.
Голод в Престольной, осада, смерть,
Перебегает и двор, и смерд,
Жалует вор им вотчины,
Земли, деревни, прочее...

Осенью Шуйского ссадит чернь,
Хватит ему щеголять в парче,
Имя Романова носится,
Вторясь разноголосицей.

Гетман Жолкевский Москву трясёт,
Будто мешок костей,
Тянет столица с окружных сёл
Прихвостней всех мастей...
Тут уж Пожарский на глотку встал,
И солониной врагов с моста
Реку заполнит бочками,
Словно каналы сточные.

Так, наконец, Михаил Романов
Двинет начало вех,
Кончилось времечко смут, обманов,
Власть остудила всех.
Будет озвучен приход царя –
Четвёртое ноября,
И принесёт спасение
День Единения!