Любовные интриги

Нам всем известны женские уловки:
натура кошек – это не секрет.
Муж возвратился из командировки…
До ужаса заезженный сюжет.
История, допустим и не нова,
зато финал, уж точно, не повтор.
Шекспир, Мольер своё сказали слово,
и я свой нос засуну в разговор.
В одном и том же жизненном сюжете
у каждого народа - вариант.
Сейчас посмотрим, что они ответят:
один озлоблен, а второй и рад!
Возьмём, к примеру, страстного француза.
Любвеобильней знаем ли народ?
Не ожидал такого он конфуза,
жену застав с любовником. И вот…

Бурлит в крови наследье Д’Артаньяна,
и выход лишь единственный – дуэль.
Но в жизни не бывает без изъяна.
И Франсуа кричит теперь, как зверь:
 – Подлец, да как ты смел своим огрызком
нарушить фрукта дивный аромат!?
(Не думайте, что это он о низком.
В французском не силён я, виноват!)
 – О, если бы имел сейчас я шпагу,
то, как жука, не медля, проколол!
Я получал медали за отвагу,
а ты тогда ходил пешком под стол!
Но шпаги нет. И коль была б верёвка,
тебя я, как Иуду, на суку
повесил бы безжалостно и ловко.
Болтайся, тварь, подобно пауку!
Верёвки нет. Купил бы я винтовку,
коль смог предвидеть, что покажешь нос!
В таких делах слова, увы, без толку.
Я дроби сыпанул, чтоб не унёс!

У Франсуа фантазия безмерна,
но очень уж эатянут монолог.
Он Пьера раззадорил совершенно.
И тот решил помочь ему, чем смог:
– Месьё, поверьте. Нет унынью места.
В любой беде возможен вариант.
Душою не кривя, скажу я честно.
Убит рогами насмерть, буду рад!

Французы – несерьёзная натура.
У них любая драма – водевиль.
И если не жена в итоге дура,
то муж – пример для многих простофиль.
Ну что ж, давайте поменяем место
и навестим еврейскую семью.
В Одессе, например, но, если честно,
сюжет возможен и в любом краю.
Евреев, как известно, очень много.
Им места не найти в одной стране.
Народ сей не судите, ради Бога!
Практичность – это кредо в их семье.

Так вот, представьте… Утром, спозаранку,
стук в дверь…
 – Жена, открой!
 В ответ лишь стон.
Худого Мойшу, будто бы тараньку,      
сушиться отправляют на балкон.
В классическом костюме «от Адама»
стриптиз устроил бедный Моисей.
Ведь в ноябре случилась эта драма,
Да вряд ли было б летом веселей.

Абрам допрос устроил над женою:
– Послушай, Сара, таки не пойму.
А шо здь’есь за спиктакиль прь’едо мною?
– Куда ть’ебе понять, не по уму!
Ему с нахальством отвечает Сара.
Вот, вожжи разговора в руки взяв,
в предчувствии семейного пожара,
вопрос ехидный мужу вмиг задав:
–Ты шо-таки себе сейчас надумал?
Я умоль’яю: цирк и Шапито!
Не мисли за плохое. Подь за угол.       
Придумаешь извь’ечно всь’ё не то.
Абрам не ожидал такой раскладки
и смог промолвить только:
  – Почь’ему?
Ему ответ последовал с загадкой:
 – Шо, с памь’ятью не дружишь? Не пойму.
Ты позабыть имел, куда пошёл би Шлёма
за свой столь нь’езавидный ать’естат?
Машина та, чьто есть стоять у дома,
за твой купили нищенский оклад?
Опять Абрам пытается перечить,
упрямо повторяет:
 – Почь’ему?
Но вновь вопрос он получает встречный:
 – Ты можь’ешь делать мысли? Не пойму?
Скажи-ка мне за эту вот квартиру:
досталась-таки чь'естным ли путём?
Путь’ёвки, чтобы шлялся ты по миру,
ой-вей, таки подал тебе профком?
И тут Абрам, орлом взглянув на Сару,
расставил точки мысленно над «i»:
 – Вопрос за здь’есь. С какого же угару
наш мь’еценат имь’еть морозит сморкачи?
Кому стоишь? Зови его в квартиру!
Коньяк, лимончик, всё как для сь’ебя.
С твоею недаль’ёкостью по миру
пойдёт-таки еврейская семья!

Вот так бывает, жизнь полна сюрпризов,
и не всегда понятно, кто же друг.
И истину быстрей увидишь снизу,
чем с высоты взирая всё вокруг.
Но это всё в классической раскладке.
Сюжет толкает в двадцать первый век.
И ныне в семьях всё, увы, негладко,
ведь слабая натура человек.
В стране Австрийской полная свобода:
любви безумной не услышишь “Нет!”
Хватает и нормального народа,
но многие творят полнейший бред.
Давайте поменяем всё местами.
В природе равновесие – закон.
И, если честно, я скажу меж нами:
изменники – мужчины испокон.
Все планы кардинально изменились:
жена летит домой, а там сюрприз.
Куда крамолу деть, скажи на милость?
В шкафу упрятал муж свой голый приз.
Терпенье фрау Хельги крепче стали,
но всё имеет точку и предел.
Ведь похожденья муженька достали:
Адольф её изрядно обнаглел! 
         
С поличным пойман, не в первой конечно.
Допрос устроив, будто на войне,
к нему та фрау двигалась неспешно.
(Ну триллер прям, страшнее, чем в «кине»!).
– Кого скрываешь? Врать теперь в пустую.
Что б перечесть не хватит даже рук!
С морей Русалку, Нимфу ли какую?
Открой же шкаф, избавь меня от мук!
Твоей родне, я знаю, мира мало:
наполнен ею явно целый свет!
Каких красавиц только не бывало!
Кто в этот раз? Услышу ли ответ?!
Была у нас грудастая гражданка       
из Швеции, коль с памятью лады.
Худющая и рыжая ирландка.         
Или шотландка? Ладно, до звезды.
Ещё японка, ростом с табуретку,
задастая метиска из ЮАР…
И даже австралийская кокетка
с копьём в руке… Иль это был кошмар?
Как видно, жизнь тяжёлая - как гиря
с такой огромной, красочной роднёй!
Поверь, их столько не найти и ныне
в семье баптистов. Тайну мне открой.
Кто в этот раз решил проведать мужа?
Откуда объявилась вновь сестра?   
Не сомневаюсь в том, что всем ты нужен:
летят, как воробьи, к тебе с куста!
Ответил муж:
– Скажу я без зазренья,
из Австрии, как это ни смешно!

И, дверь открыв, в порыве нетерпенья,
жена в шкафу увидела «ОНО»!
С густою бородой, как у раввина,
и грудью, ну размер примерно пять,
в блестящем платье с перьями павлина
предстало то, что трудно описать!
Немая сцена тут же наступила.
И ею мы закончим диалог.
Что было хуже? Если б крокодила
Адольф развратный сдуру приволок?
Вот так бывает в нашем мире сложном.
И что виной? Кто путный даст ответ?
Ценить семью неужто невозможно?
Иль на измене весь построен свет?