реальность как Церберовский аскал

Это часть нутра, то что вылезает заспанным разбуженным голодным зверем ночью
когда ты снимаешь маски и оголяешь душу как многовольтные провода.
Когда алкоголь напоминает, что правда всегда горька, но ее надо пить как лекарство, распивать как спасательный яд. Ночью спускаешься в ад, думая что холодней, и каждый раз ошпариваешь душу, сильней. Находишь в реке Ахерон, своих детских игрушек желаний и становится все страшней. Вот когда наступает утро и ты непременно трезвеешь, осознаешь что по сути спал. Когда реальность пугает хуже чем церберовский аскал. Вот тогда ты нуждаешься больше в дружбе, в сочувствии и любви. Тогда когда ты можешь сказать без страха. Вот я такой настоящий, смотри.

Это просто такие хребты сейчас у людей, что даже беспозвоночные как то сильнее. Это мир сейчас такой подлый что то что смеет остаться живым порикается и ломается нами, неисправим этот ряд не умеющих мыслить масс. Бог меня почему то спас и оставил душу. И я трушу спросить за что? Предрекать меня на судьбу, непосильную средь этих мирских пороков. Не хватит касс, обменять мои детские желания а рациональные планы. Я пасс!

У меня внутри назревает война. И она накрывает меня с головой и я вижу наперед всю пустошь и все ухабы которые меня ждут. Жгут изнутри все маленькие "деревеньки" моих беспокойных воспоминаний и чувства собираются ближе и я перестаю их внутри различать. Не разменять ту монету которой не расплатиться. "Тут мат"! Вспоминаю мать. Научились играть. Перестали верить, мечтать.

Я перерастаю себя, не помещаюсь в костный каркас. Я понимаю что Ты меня не единожды спас. Но за какие такие заслуги и для каких таких дел?
"Опустела без тебя земля." Ты не успел
мне обьяснить, "как мне несколько часов прожить."

Отпусти меня Боже в принципе, ты же можешь меня отпустить.
ну или хотя бы грехи.
Пусть мне перестанут снится безбожники, чтоб я не вписывала их в стихи. Неувековечивала тех кто выбесил.
Дай мне сил. Отпусти меня Господи.
Господи отпусти.