Капитан

 Твой гибельный приказ невыполним для мёртвых,
 Но вряд ли мы окажемся живыми,
 Когда придёт отсутствие полёта
 Над выпуклыми ямами глазными..
 "Это строчки из бортового журнала
 неизвестного судна, затёртого
 льдами в Северной Атлантике
 и найденного советскими китобоями."
 Мы дрейфуем в огне среди каменных льдов,
 Может пять недель, может пятый год.
 Мы забыли уже, как вскипала кровь
 В штормовых руках, отбивающих счёт.
 Нас несёт пургой, нам ничуть не жаль
 Теплоты отдающихся тел кораблей.
 Стонут мачты в ночи, но горит фонарь,
 Освещающий путь в преисподню идей.
 Я и не был бы здесь, только мой командор
 Отдаёт приказ и наводит взгляд,
 Я и не быд таким, только я не вор
 Кормовых побед в голубых морях.
 До сих пор остаётся, как эхо в душе,
 Крик русалки ночной, шёпот ласковых волн.
 Но я знаю свободу блужданья в глуши
 Без дорог, без домов, без открытых окон.
 Командор, мы помечены знаком тоски,
 Мы несём этот крест и не чувствуем ног
 Под собой от любви, заключённой в тиски
 Напомаженных щёк и разбитых дорог.
 Мы хотим стать добрее. роняя на снег
 Кровь и пот измочаленных службою рук.
 Нам не близко тепло, мы храним не для всех
 Тайну музыки, неразличимой на слух.
 Наш корабль разбит, мы молчим пятый год.
 Только наш командор произносит приказ.
 Мы верны его взгляду, он нас приведёт
 К недоверью словам тех, кто смотрит на нас.
 ....
 Десять тысяч дорог не ведут никуда,
 Десять тысяч мостов никуда не ведут,
 Есть естественный путь среди пресного льда
 Между теми, кто любит и теми, кто ждут.
 Я исправный матрос и не брошу руля,
 Мне на вахте ночной не случится уснуть.
 Отступить - это значит, начать всё с нуля.
 Нет не бросит меня в пустоту этот путь.
 Командор, мы с тобой, нам не важен конец,
 Мы не знали начала, к чему этот спор.
 Ты ведёшь нас по траверзу чистых сердец
 Мимо брошенных лиц и пугающих нор.
 Наши знанья вчера превратись в песок,
 Мы бросали их за борт, на память моржам.
 Антарктическим ветром развеян дымок
 Прогоревшей любви к обнажённым слезам.
 Я иду, командор, я надёжен опять.
 У судьбы нет контроля над зрячими днями.
 Мы пройдём через лёд, что бы точно узнать,
 Есть ли жизнь за границей тоски и печали..
 1988 г.