Девятой дочери Мнемозины

Добрый вечер и здравствуй, милая,
Я тебе не писал давно
(Нет, писал, но слова могильные
Обагрили моё вино,
Обожглись, пламенея в пепеле,
Расползлись по всему Аду...
Я писал, но глагольность – временна,
А решимость – моё табу).

Добрый вечер и здравствуй, милая,
Голос твой – звон в моих ушах
До сих пор. (Но слова бессильные
Оттянули меня в плечах
Ко всему, что виной обклеено,
Что забыто в руках твоих.
Говорил, но слова – надменные,
А безмолвие – для святых).

Добрый вечер и здравствуй, милая,
Посмотри на моё письмо:
Табурет и верёвка мыльная
Завалялись меж этих строк,
Расплылись по чернильным буковкам,
По дорогам больных идей.
Наша жизнь одичала сутками:
Твоя ночь – мой прощальный день.

Добрый вечер и здравствуй, милая,
Глаз твоих не видал давно –
Никогда. Мои речи – винные –
Заплетались в одно кольцо
На твоём безымянном пальчике –
Выбирай на какой из рук.
Я потерян вне мира, знаешь ли,
А ты – мой неразрывный круг.

Добрый вечер и здравствуй, милая,
Я скучал по тебе всю жизнь.
Ты есть я – оборотом – тыльная,
Ты – команда, а я – "служить".
Твои руки – моё бессмертие:
Табуретка, петля, крючок.
Прощай, милая, – мне начертано
Умирать между наших строк.